Главный вопрос так и остался невыясненным: зачем нам Гретри? Объяснения типа «это самый главный оперный композитор Франции» или «опера посвящена трехсотлетию Санкт-Петербурга» не годятся, равно как и трогательный рассказ о том, что так получилось: друзья нашли партитуру, а спонсоры дали под нее деньги. Шестьдесят сценических опусов Гретри, композитора, штамповавшего и ставившего по две комические оперы в год, вряд ли заслуживают постановки в наше время. Его музыка настолько манерная и примитивная, что даже для французское барокко это перебор, сюжет в опере бредовый, а драматургии в оригинале никакой нет.

Однако «Геликон» — театр экспортный. Моцарт, Чайковский, Верди — короче говоря, какой-нибудь хороший оперный композитор не будет пользоваться популярностью на гастролях, там этого добра и так навалом. Обязательно нужен неизвестный, забытый шедевр, поставленный в формате видеоклипа, с живым огнем, сексом и маленькими детьми на сцене – и тогда касса будет полна.

Надо отдать должное Бертману, спектакль получился замечательный. Получилось очень смешно и увлекательно – постановщики заново собрали сюжет, наполовину перевели, наполовину пересочинили французские диалоги, устроили танцы на сцене (не мешало бы, конечно, нанять хореографа, однако «танец плотников», нечто среднее между канканом, гопаком и солдатской игрой «мясо» и так великолепен).

Декорации в виде гигантского алюминиевого корабля (как он только на сцену влез!), камзолы, парики и кринолины из синей джинсы – прямо глаз радуется. Водевильные шутки неизменно встречают желудочный смех, настоящий секс заменяется лобызаниями с носовыми статуями корабля, а в финале зал прямо-таки заливается хохотом: Петр Великий превращается в Медного всадника на глазах у изумленной публики.

Да и вообще неплохо вышло. Маленькие девочки на сцене – гарант успеха. Хор неплох, очень симпатичные барышни в нем поют. Солисты прекрасные; Катерина, добродетельная простолюдинка, вышедшая замуж за царя (Елена Вознесенская), была страстна и технична, Лефорт (Николай Галин) трубен и громогласен, эпизодические любовники Алексей и Каролина (Андрей Немзер и Екатерина Облезова), спевшие полтора дуэта (опера вообще довольно маленькая, и между диалогами вокальных номеров остается чуть-чуть), сделали это неожиданно блестяще.

Главной сенсацией должен был стать Максим Миронов – совсем новый тенор, дебютировавший в этой опере.

Слухи о новом ученике Дмитрия Вдовина, поставившего театру уже третью будущую знаменитость (после Олеся Парицкого в «Кащее Бессмертном» и Немзера в «Лулу»), ходили довольно давно. Несколько раз его видели на разных маленьких концертиках, и всякий раз публика оставалась в восторге: очень нежный, очень легкий, очень красивый тенор из уст двадцатилетнего красавца-блондина всегда пахнет сенсацией.

Пресса начала раздувать Миронова еще до спектакля, чего делать, разумеется, не стоило. Все у него на месте – и легкость, и нежность, и фантастические верхние ноты, и точность и чистота, редкие на нашей сцене. Однако то ли оркестр оказался для него слишком громок и груб, то ли Лефорт, с которым Петр спел несколько дуэтов, был слишком трубен и громогласен, но вся эта тонкость, нежности и легкость были практически не слышны.

Видимо, все дело в дебютной премьере: трудно, страшно, зажался чуть-чуть.

Впрочем, публике он все равно очень понравился – сказывается и обаяние, и действительно великолепный голос, который местами все-таки удавалось выделить из грохота оркестра.

Настоящий барочный тенор, который может петь сложнейшие арии в гигантском диапазоне, – большая редкость, особенно если у него внешние данные звезды и такой тембр. И даже то, что дебютировал он в неважной опере неизвестного композитора, ему на руку: поскольку никто раньше Петра Великого не пел, Миронов в любом случае остается лучшим исполнителем этой роли.

«Геликон-опера», 29 января – 2 февраля, 19.00.