14 апреля прошла презентация двух новых телепроектов компании «НТВ-КИНО». Как и следовало ожидать, один из этих сериалов, «Последний бой майора Пугачева», оказался «юбилейным» – очередным вкладом творческой интеллигенции во всенародное движение «Навстречу 60-летию Победы».

Стрелять так стрелять, гулять так гулять, и залюбим кого хочешь до смерти, хоть Пушкина, хоть ветеранов. Но если недовольство пушкинистов по поводу этой активности, дорастающей до масштабов шабаша, еще можно пережить, то с Днем Победы все сложнее. Потому что активность эта приправляется привычкой держать в кармане дулю и исподтишка ненавязчиво ее демонстрировать.

В итоге такие «подарки ветеранам» иногда выглядят довольно странно – как если бы бывалому путешественнику преподнесли на день рождения оленьи рога для прихожей.

Вернемся к презентации. О четырехсерийном фильме «Последний бой майора Пугачева», производство которого еще не закончено, пока сложно что-нибудь сказать, кроме того, что снят он стахановскими темпами. Съемки масштабной ленты со сложными натурными декорациями и массой героев (только главных ролей – 12) уложились всего в 52 дня. Спешка вопросов не вызывает, понятно и то, почему на монтаж, озвучку и т.п. отведен лишь месяц (съемки закончились в марте, а 25 апреля – уже премьера) – принцип «сдадим объект к празднику» не умрет никогда. Но вот о чем фильм – без презентации знает каждый, читавший одноименный рассказ Варлама Шаламова: о геройском майоре, бежавшем из фашистского плена и попавшем на Колыму, где он и нашел свою смерть.

Проза Шаламова – штука серьезная, без дураков. Но от маниакального стремления в военных проектах поженить войну и зону уже начинает мелко трясти.

У нас вообще кто-нибудь, кроме зеков, воевал, и кто-нибудь пришел с войны домой, а не в лагерь? На пресс-конференции режиссер фильма Владимир Фатьянов («Дальнобойщики») на вопрос о причинах этого военно-пенитенциарного симбиоза недоуменно поинтересовался: а где еще была такая смычка? И пустился в рассуждения о том, что об этих героях, к которым Родина отнеслась так по-скотски, никто еще фильмов не снимал и надо-де воздать им должное.

Ну, во-первых, воздавали, и отнюдь не только в последние годы – достаточно вспомнить «Холодное лето 53-го» Александра Прошкина. И, если уж говорить начистоту, о мерзости подобного отношения к вернувшимся с той стороны фронта никто так и не сказал сильнее, чем Александр Столпер в снятом полвека назад фильме «Живые и мертвые».

А что до тенденции… Может, я смотрю какой-то другой телевизор, но у меня все наоборот. В моем телевизоре – «Штрафбат», «На безымянной высоте», «Московская сага», «Гу-га» и т.п. Понятно, что творческая элита борется с элитой властной. И правильно делает, вроде бы – намечающиеся тенденции выглядят довольно дерьмово и пахнут соответственно. Вот только трудно отделаться от впечатления, что монолитностью своей и нетерпимостью к другому мнению эта самая элита уже неотличима от противника.

Раньше ни один фильм не обходился без архетипичного Мудрого Парторга, теперь – без столь же вездесущего Злобного НКВД-шника.

То в «Перед рассветом» Миронов-особист после обстрела останется наедине с уголовником и политзеком, то в «Кукушке» невинномученика Бычкова только бомбежка от чекистов и спасет. На что уж «В августе 44-го» панегириком «смершевцам» клеймили, а и то в фильм ужас перед их красными корочками затолкали, что и явилось одной из причин того, что Владимир Богомолов снял свое имя с титров.

Да если бы все ограничивалось только кино… На открывшейся в Музее современной истории России выставке «Невольники Третьего Рейха» всего два зала — в одном, коротенько про военнопленных, концлагеря и про угнанных на работу в Германию, во втором – только про ГУЛАГ для вернувшихся.

Понятно, что надевшие шинели колхозники или студенты не столь колоритны, как воевавшие зеки. И что помнить надо всех, и легших за Родину штрафников тоже. Но ведь в том-то и дело, что если всех — то всех.

Майора Пугачева забывать нельзя, но кто расскажет о других? Справедлива ли подобная избирательность по отношению к тем воевавшим миллионам, чья жизнь обошлась без сумы и тюрьмы? Ведь их не просто больше – их несоизмеримо больше. Не будем даже говорить о всех воевавших – возьмем только оказавшихся в плену у немцев. Судя по нынешним фильмам – все они прямым ходом перекочевали из немецких лагерей в сталинские.

Но на самом деле, даже если приплюсовать к отправленным в ГУЛАГ всех тех, кто оказался в составе «спецконтингента» (принудительных трудовых отрядов), — и то их доля в общем числе репатриированных не превышала 6-8%.

Эти цифры признаются практически всеми историками, и нашими, и западными. Исключение составляют только совершенно уж одиозные фигуры вроде блиставшего недавно в передаче Познера «военного историка» Бориса Соколова. Этот «приглашенный эксперт» в профессиональной среде если чем и славен, то только тем, что в своей книге «Тайны второй мировой» в качестве источника использовал «протокол допроса эсэсовки — охранницы концлагеря», выкачанный из Интернета.

Вот только этот «убойный научный аргумент» оказался сочинением известного сетевого порнографа Десадова.