Если бы не новости последних дней, никогда бы мы — жители России — скорее всего, и не узнали бы, кто такой Кит Урбан. А ведь это известнейший исполнитель кантри. В Википедии есть отдельная статья, посвященная наградам этого музыканта — от Grammy до ARIA Music Awards, и не сосчитать, сколько раз он был в топах чартов США и Австралии. Но узнали мы о нем, конечно, не поэтому. А потому что Кит Урбан — муж Николь Кидман. Уже почти бывший: пара сообщила о том, что намеревается развестись после 19 лет брака.
Опять же: кто не знает Николь Кидман? Николь знают все, она нам известна, прямо скажем, больше, чем ее муж. Она сейчас, может быть, вообще самая известная в мире голливудская актриса, ее карьера с начала 1990-х будто не просто не останавливалась, а вообще не тормозила. В 1991-м она сыграла вместе с Дастином Хоффманом в криминальной драме «Билли Батгейт», и каждая ее роль с тех пор и поныне была успехом — «Бэтмен навсегда», «С широко закрытыми глазами», «Мулен Руж», «Часы», «Приключения Паддингтона», «Принцесса Монако», «Хорошая девочка» и выдающийся сериал «Большая маленькая ложь». Я перечисляю не в хронологическом порядке и привожу случайно вытянутые картины из десятков ролей, чтобы продемонстрировать масштаб звезды.
Кидман была замужем за Томом Крузом — одним из богатейших людей Голливуда, адреналиновым наркоманом и саентологом. Среди ее любовников — Джуд Лоу, Тоби Магуайр, Робби Уильямс и Ленни Кравиц.
И вот, значит, Кит Урбан. Однако 19 лет вместе прожили, две дочери, названные Сандей и Фейт, имеются.
В общем, ситуация-то заурядная — звездные пары тоже, бывает, расходятся. Отчего столько внимания? От брачного контракта.
Дело в том, что Кит Урбан, как это часто бывает с людьми из мира шоу-бизнеса, да и с людьми вообще, — алкоголик и наркоман. И когда Николь и Кит женились, в брачный контракт был внесен следующий пункт — за каждый год трезвости он получает от Кидман по 600 000 долларов в случае, если развод не будет вызван его употреблением наркотиков и алкоголя. Если же они разводятся из-за его срыва, то он не получает ничего. Что ж, поздравляем парня, это очередная его победа, дотерпел. Теперь ему причитается что-то около 11 миллионов долларов.
И все-таки это несколько печально и даже обескураживающе. Но не потому, что пара разводится — это-то ладно — а потому, что этот случай что-то сообщает нам о современном положении института брака.
Давайте еще раз о Кидман и Урбане: получается, что муж был заинтересован в том, чтобы оставаться трезвым как можно дольше, но все-таки развестись. И если трезвость с какого-то момента стала для него комфортной — а трезвость таковой становится для всех, особенно для богатых алкоголиков и наркоманов — то он, получается, сам мог выбирать, когда ему «выйти в кэш», забрав у супруги причитающиеся за годы воздержания миллионы. Понимаете? Человек женился уже с прицелом на развод. Да, там, может, не прям вот женился с такими мыслями, они вроде бы заключили этот контракт немного позже, после его очередного запоя и отпуска в реабилитационном центре, но тем не менее. Человек жил с ней, зарабатывая и зная, что получит все, когда разведется.
В свете этого прецедента у меня возникает вопрос: а зачем вообще нужна семья? Не их конкретная семья, а вообще? Традиционно семья — это такой способ организации домашнего хозяйства и деторождения. Просто женщина репродуктивного возраста на некоторое время — вынашивание плода и выхаживание ребенка — теряет способность работать и добывать себе пропитание. Этим занимается только мужчина. Потом дети подрастают, помогают вести домашнее хозяйство. Потом они создают собственные семьи, так множится человечество, заселяя планету от Африки до полярного круга. Шли и размножались гейдельбергские люди, неандертальцы, денисовцы и прочие. Воевали, ели друг друга, выживали, но размножались.
Шли тысячелетия, менялась структура семьи. Например, католическая церковь запретила близкородственные браки, и, как принято считать, это положительным образом повлияло на процесс формирования капиталов. Так или иначе, смыслом создания семьи всегда было воспроизводство.
Все изменилось в XX веке, когда начался второй демографический переход, и связан он был с массовым получением женщинами образования. Это может звучать неполиткорректно, но это чистая правда: чем выше уровень образования среди женщин, тем ниже индекс фертильности. Для воспроизводства популяции необходимо 2,1 ребенка на женщину. Это просто чтобы общество не вымирало. В Российской империи, напомню, было шесть детей на женщину, но сейчас об этом говорить бессмысленно. Везде от Японии и до США индекс фертильности колеблется от 0,8 до 1,9. То есть не размножается никто, кроме Индии, Африки и Ближнего Востока. Что не мало, но сейчас не об этом. В западном мире не размножаются, но семьи создают.
А зачем? Какой новый смысл содержится сейчас в браке?
Женщина в мужчине не нуждается, как правило, она может сама себя обеспечить. Мужчина в женщине — тоже. Есть доставка и секс-индустрия. Детей рожают все меньше. Так зачем нужно это добровольное рабство с обеих сторон? Как говорилось в пьесе Владимира Гуркина «Любовь и голуби»:
— Инстинкт, вероятно?
— Любовь. Вероятно.
Что ж. Я согласен принять это возвышенное объяснение — люди создают семьи, ведомые любовью, высшей психической деятельностью, необъяснимым божественным чувством.
Но все-таки: а зачем все это было нужно Николь Кидман? Зачем ей было платить по 600 000 долларов в год своему мужику только за то, чтобы он не пил? Неужели женщине, которая является образцом холодного властного обаяния, настолько не хватает в жизни тепла?
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.