Публичной политики нет, а новые программы о ней появляются. Чем дальше в кризис, тем больше будет попыток заговорить, заболтать его столь испытанным способом. Попытаемся понять, что движет отважными людьми, пускающимися на рискованный дебют там, где между властью и страной существует прочный железный занавес.

Последний раз в эту реку вошел Глеб Павловский. Его «Реальная политика» стояла отдельно от всего корпуса аналогичных претендующих на аналитику сочинений. Сразу после победы Дмитрия Медведева на президентских выборах вещий Глеб Олегович сложил с себя в эфире полномочия ведущего. Он доложил зрителям о мощных сдвигах, случившихся в стране за время существования передачи, то есть за последние три года: «Мы выиграли все, что могли». И добавил для совсем уж тупых: «Я думаю, что поработал результативно». Горечь прощания смягчалась пронзительной лиричностью светлого чувства автора к своему главному герою. Он твердил о незаменимости Путина и осторожно напутствовал Медведева слогом высокой литературы. Как-то Павловский заметил: на политсцене вижу себя осветителем. Он и освещал, как мог, вверенную ему сцену.

При всех недостатках откровенно пропагандистской «Реальной политики», она отличалась внятностью, то есть соответствием замысла исполнению. Именно внятности не хватает новой передаче с эмблематичным названием «Нереальная политика». Проект молодой, но у него уже есть своя история. Начинался он в интернете, а на днях переместился в эфир канала РЕН ТВ. По первому выпуску судить сложно, но некоторые изъяны смыслового характера видны уже сейчас.

Самый главный из них – формат. Для интернета он необязателен, там телеведущая Тина Канделаки и журналист Андрей Колесников уже сами по себе форматы. На ТВ другие правила игры. Тут аморфность идеи сразу бросается в глаза. Судя по названию, программа замышлялась в те времена, когда осветитель Павловский еще высоко держал свой фонарь в руках. «Нереальная политика» — игровая, ироническая антитеза его «Реальной политике», которая осиротела при потере кормильца. Впрочем, это не так уж важно. С концепцией были, очевидно, проблемы еще в самом начале пути. Широковещательные заявления о том, что передача призвана гламуризировать политический процесс и политизировать гламур, хороши для промо-роликов, а не в качестве руководства к действию. Сели за стол, посадили перед собой Вадима Галыгина, выбрали тему НАТО, ну а дальше что? Как на деле сочетать (или не сочетать) главенствующий в стране аналитический стиль, то есть – угрюмое мессианство Леонтьева и Пушкова с выморочным отечественным гламуром? Развлекательный жанр на серьезном материале диктует свои законы: у ведущих, как минимум, должно быть развито чувство юмора. Блистательному Колесникову его не занимать. У него другая беда — он зажат, статичен, с трудом выносит не только телекамеру, но и (местами) своих собеседников. Свобода Канделаки, напротив, безразмерна, однако в реестре ее талантов чувство юмора уж точно не значится. Пока, в первом телевыпуске, есть проблема и с монтажом, и с атмосферой, в которой не чувствуется легкости, и с ажурным стебом, который так хорошо удается Колесникову в его газетных штудиях, но никак не вытанцовывается на ТВ.

И тем не менее программа живая, и потому, полагаю, у нее есть будущее. Особенно если авторы перестанут ограничивать круг расчисленных светил персонами типа Ирины Салтыковой или Яны Рудковской. Хотя интересно наблюдать, как звезды теряют свое яркое оперение прямо в кадре. Оказывается, можно пройти целым и невредимым через коньки, песни, танцы, канаты, ринг и все испытания форта Боярд, но тотчас рухнуть при первом столкновении с нереальной политикой.

Совсем другая история – передача «Красный угол». Она скромно, без фанфар материализовалась из недр канала «Вести 24» и так же скромно продолжает свой путь. Два ведущих, Николай Сванидзе и Александр Ципко, обсуждают самые важные политические события недели. Силы явно неравны: осторожный Сванидзе способен быть ярким, острым, полемичным; осторожный Ципко способен только гладко формулировать общие места. Наверное, правильно, что «Зеркало» закрыто. Умение Николая Карловича филигранно брать интервью сегодня не востребовано. Два человека, обличенные высшим тайным знанием о том, что действительно происходит в политике, сами придумывают себе форматы (имею в виду прямые путинские линии и беседы Медведева с представителями федеральных каналов). Других звать не имеет смысла – все равно толком ничего не скажут.

Но и дискуссия с Ципко несильно оживляет мертвый пейзаж. Когда Сванидзе перестает брать в расчет собеседника, в передаче появляется нерв, глубина, смысл — так случилось с выпуском, посвященном Ходорковскому. Когда ведущие перетирают общие темы, а таких большинство, от коррупции до гастарбайтеров, получается опять же общее место. В студии торжествует мир, дружба, жвачка, и становится уже совсем непонятно — а для чего, собственно, затевали «Красный угол»?

Когда-то, еще в ельцинскую эру, Сванидзе вел ежедневные «Подробности». Проект был динамичным, рейтинговым, запоминающимся. Конечно, теперь политические реалии совсем иные. Но, быть может, и сегодня стоит Николаю Карловичу попробовать обойтись без Ципко? А пока этого не случилось, впечатление от передачи лучше всего описывается с помощью не самого удачливого, как водится в наших широтах, реформатора Михаила Сперанского. Глядя на восстание декабристов из-за штор Зимнего, он грустно констатировал: «И эта штука не удалась!»