В истории с задержанием американскими спецслужбами в Таиланде разыскивавшегося ООН и Интерполом с 2002 года по подозрению в нелегальной торговле оружием российского бизнесмена Виктора Бута едва ли не самой странной пока является реакция российских властей. Официальной реакции спустя почти неделю после его задержания нет вовсе. Но при этом российские информационные агентства со ссылкой на анонимный «источник в силовых структурах» сообщили, что Россия не будет добиваться экстрадиции Бута. Наиболее любопытным в этих сообщениях был мотив отказа от требования экстрадиции:

«компетентные органы страны провели тщательную проверку в отношении В. Бута и выяснили, что правоохранительные органы не имеют претензий к нему, никакого уголовного дела в отношении В. Бута в России нет».

Следует напомнить, что когда в Швейцарии был арестован наш экс-министр по атомной энергии Евгений Адамов, выдачи которого, как и Виктора Бута, добивались США, в России правоохранительные органы тоже не имели к Адамову никаких претензий. Однако российские власти сразу же самым решительным образом стали добиваться его выдачи России, выиграли соответствующие суды, спешно сочинили против экс-министра отечественное уголовное дело, и теперь он приговорен родным судом к тюремному сроку пять с половиной лет.

Мотивы такой активности России в случае с Адамовым наблюдатели объясняли тем, что в американской тюрьме экс-министра могли «расколоть» и выведать российские атомные секреты.

В случае с Виктором Бутом формально тоже есть опасность репутационного и финансового урона России. Дело даже не в том, что Бута подозревают в поставках оружия движению «Талибан (организация запрещена в России)» и «Аль-Каиде (организация запрещена в России)». По данным американских спецслужб, бизнесмена повязали в тот момент, когда он готовил сделку по продаже ПЗРК «Игла». Легально этим оружием может торговать только госпосредник ФГУП «Рособоронэкспорт». Конечно, Бут мог и блефовать или предлагать комплексы, находящиеся на вооружении третьих стран. Но все же нельзя полностью исключить того, что американцы (если таиландские власти все-таки выдадут Бута США, или даже будут судить его сами) теоретически могут узнать нечто о причастности к незаконной торговле оружием ближайшего окружения пока еще действующего президента России.

Не говоря уже о явной возможности США использовать дело Бута для попыток вытеснения России с некоторых перспективных рынков вооружений.

Но главное даже не в собственно отсутствии внятной официальной реакции российских властей на задержание Бута. А в том, что обществу совершенно непонятны истинные мотивы любой реакции в подобных случаях. Мы не знаем, например, почему на самом деле Россия не выдала Великобритании Андрея Лугового. В самом деле, строго следуя российским законам, которые не предусматривают возможности отдачи российского гражданина в руки иноземного правосудия (неоднократно озвучивавшаяся официальная версия), из-за боязни разоблачения или вследствие твердой уверенности в его невиновности? Ведь и обещанного собственного расследования убийства Александра Литвиненко российские правоохранительные органы или не проводят, или держат его в строжайшей тайне. Не говоря уже о принципиальных сомнениях в честности любого такого расследования находящимися под полным контролем исполнительной власти российскими правоохранителями.

Формально для определения официальной позиции по делу Бута время у Москвы еще есть: суд Бангкока продлил срок содержания российского бизнесмена в тюрьме до 20 марта. По законам Таиланда, подозреваемый может находиться под стражей без предъявления обвинения до 89 дней. За это время таиландские власти должны либо выдать его США, либо судить его по аналогичным обвинениям сами. За озвученные претензии, если они подтвердятся, в США г-ну Буту может грозить до 15 лет тюрьмы, в Таиланде — до 10 лет. Сам Бут, по некоторым сведениям, заявляет о желании предстать перед судом в Таиланде (Адамов категорически хотел, чтобы его судили в России, очевидно, полагая, что российский суд докажет его невиновность, на которой он настаивал). Но так или иначе,

очевидно отсутствие у России четких принципов в деле защиты своих граждан, задержанных в других государствах по обвинению в преступлениях.

В деле Адамова российские власти боялись разглашения государственной тайны. В истории с Бутом им либо нечего бояться, либо, наоборот, мягко говоря, недолюбливающие друг друга группировки из путинского окружения будут даже рады, если в ходе расследования всплывет компромат на их оппонентов. Но в любом случае

выгода или угроза интересам конкретных чиновников не может быть критерием борьбы за интересы гражданина страны, который оказался в руках иностранного правосудия.

Крайне противоречивые действия властей по отношению к своим гражданам в вопросах экстрадиции (можно вспомнить не только невыдачу британскому правосудию теперь уже депутата Госдумы гражданина РФ Андрея Лугового, но и выдачу неизмеримо более драконовскому туркменскому правосудию гражданина РФ Мурада Гарабаева, что сразу делает некорректными ссылки на то, что наша страна по закону не может выдавать другим государствам своих граждан) видны невооруженным взглядом. И такая политика заставляет сильно сомневаться в искренности слов российских начальников, неустанно эксплуатирующих идею «сильного государства», которое готово отстаивать интересы каждого своего гражданина в любой точке мира. Похоже, такая готовность обусловлена исключительно тайными для общества расчетами самой власти.