Цивилизация
В последние месяцы СМИ сообщают о планах США открыть в Иране дипломатическое представительство. На днях вашингтонское издание группы McClatchy написало, что президент Джордж Буш должен объявить об этом сразу после ноябрьских выборов. В свою очередь, президент Ирана Махмуд Ахмадинеджад в интервью The New York Times пообещал рассмотреть подобное предложение «с позитивным настроем». О перспективах и возможных последствиях этой инициативы в интервью «Газете.Ru-Комментарии» рассказал заместитель директора Института США и Канады РАН Виктор Кременюк.
— Насколько вероятно полное восстановление дипломатических отношений между США и Ираном?
— США считают, что подобные контакты нужны и сейчас, видимо, тот самый момент, когда их можно установить. Одна альтернатива — возможный удар по Ирану — уже проработана. Теперь американцы протягивают иранцам оливковую ветвь. США не нравится, что сегодня, когда дело касается Ирана, им приходится полагаться на различных посредников — Россию или европейские страны. Они понимают, что от этого проигрывают. Поэтому вполне возможно, что дело дойдет и до восстановления дипломатических отношений в полном объеме.
— В США меняется президент, почему уходящая администрация начала по-иному прорабатывать иранский вопрос?
— Если выиграет свой — Маккейн, то это несколько развяжет ему руки в Ираке, откуда он уходить не собирается. Если выиграет чужой — Обама, то сближение с Ираном можно будет преподнести как элемент двухпартийной политики, как заботу о всеобщем благе. В любом случае это очень сильный ход.
— То, что подобные инициативы озвучиваются, означает отказ США от военных планов?
— Нет, отнюдь. Эти инициативы озвучиваются именно для того, чтобы поощрить иранцев к большему сотрудничеству, к тому, чтобы идти навстречу Штатам. Одновременно США держат открытой альтернативу военного удара. И иранцы это понимают. То есть имеет место традиционная политика кнута и пряника.
— Повлияет ли установление прямых связей между США и Ираном на обстановку в ближневосточном регионе?
— Может повлиять. Головная боль для США сейчас не Иран, а Ирак, и при всей враждебности к Ирану США все же признают, что от этой страны во многом зависит, как пойдут дела в Ираке. По ряду позиций Иран может пойти на сотрудничество с Америкой, чтобы утихомирить ситуацию в Ираке, — это касается, прежде всего, ситуации с иракскими шиитами и курдами. Сближение в перспективе может перерасти в сотрудничество по целому ряду других вопросов. Это и борьба против терроризма, и проблема транзита наркотиков, и другие проблемы, для решения которых Иран нуждается в международной помощи.
— Возможно ли сотрудничество Ирана с США по Афганистану, где, несмотря на все усилия стран НАТО, не удается стабилизировать ситуацию?
— Иранцы прекрасно понимают, что Афганистан — это пороховая бочка. И, скорее всего, были бы рады не ощущать угрозы с этой стороны.
— Появилось сообщение, что американцы планируют участвовать в переговорах с талибами (организация запрещена в России) вместе с властями Афганистана.
— Ну если начнутся такие переговоры с талибами, то, наверное, все захотят в них участвовать. Россия, вероятно, тоже не отказалась бы от такой возможности. С талибами надо уметь ладить.
— Можно ли сейчас предположить, какой будет ближневосточная политика США в зависимости от того, кто — Джон Маккейн или Барак Обама — станет президентом?
— Можно, но трудно. Если из сопоставления позиций того и другого претендента убрать Ирак, по которому они придерживаются противоположных точек зрения, то в остальном — борьба против терроризма, мирный процесс, Израиль — их позиции очень близки.
— Как намерения США восстановить влияние в Иране могут сказаться на российско-иранских отношениях?
— Да почти никак. Мы хотим иметь нормальные отношения с Ираном, у нас там есть определенные перспективы. Не политические, а экономические. Но есть проблема американо-иранского противоборства, каждая из сторон тянет Россию к себе. Штаты рассчитывают, что мы поможем им добиваться прекращения военной части иранской ядерной программы, Иран — что мы продолжим помогать ему с этой самой ядерной программой. Если ситуация изменится, это, наверное, ослабит давление на нас и, может быть, даже развяжет России руки.
— То есть Россия, можно сказать, заинтересованная сторона?
— Нет, скорее, наблюдатель, оценивающий, приемлемо ли для нас то, что делают американцы. Вот и все. Признаков особого интереса России я пока не вижу.
Беседовала Светлана Ярошевская.
