Цивилизация
День 5 июня, когда рассмотрение в Госдуме поправок единороссов, резко ужесточающих санкции за любые уличные акции, затянулось на 11 часов, до полуночи, войдет в политическую историю страны. Он ознаменовал начало процесса трансформации политической системы. С декабря 2003 года, когда созданная под патронажем Кремля «Единая Россия» благодаря хитростям законодательства получила конституционное большинство на думских выборах, набрав на них чуть больше трети голосов, в России не было нормального парламента. Дума стала машиной по штампованию спущенных из правительства и кремлевской администрации законов. Политтехнологическими усилиями была скроена четырехпартийная парламентская система, в которой ЛДПР всегда была чем-то вроде националистического крыла власти, КПРФ стала карманной левой оппозицией, а «Справедливая Россия» вовсе задумывалась и открыто подавалась как «вторая нога власти» — для придания дополнительной устойчивости тотальному доминированию в партийном пространстве «Единой России».
Радикализация акций протеста в последние полгода и явный рост протестных настроений во всех социальных группах, фиксируемый независимыми социологами (наиболее ярко — в трех докладах Центра стратегических разработок Михаила Дмитриева и Сергея Белановского), начала проникать внутрь созданной властью политической системы. Так называемая парламентская оппозиция оказалась между двух огней. С одной стороны, в нынешний состав Госдумы и КПРФ, и «Справедливая Россия» попали с более высокими результатами по сравнению с прошлыми выборами исключительно благодаря протестному электорату. Многие люди голосовали за них только потому, что не могли голосовать за тех, чьи взгляды им близки, ввиду зачищенного политического поля. И категорически не хотели голосовать за «Единую Россию». Эти избиратели, составляющие костяк молчаливых или открытых протестов, фактически начали предъявлять «эсерам» и коммунистам политический счет, требуя от них прекратить игры в квазиоппозиционность. С другой стороны, сама власть решила под давлением оппозиции либерализовать законодательство о регистрации партий, чтобы максимально размыть голоса оппозиционно настроенных граждан. И тем самым вынудила прикормленных оппозиционеров яснее определить свои политические позиции.
Понятно, что коммунисты и «эсеры» могут искренне бояться быть полноценной и непримиримой оппозицией власти, с которой существовали долгие годы в условиях негласного политического договора. Но настроения избирателей и очевидное ослабление поддержки действующего политического режима народом вынуждают их становиться жестче к власти, чтобы элементарно уцелеть в политике.
Слом четырехпартийной системы с однозначно доминирующей партией власти и тремя дозволенными партиями, играющими роль карманной оппозиции, но не имеющими никаких шансов ничего решать, начат сразу с двух сторон. Поэтому у нынешних парламентских партий есть один способ остаться — начать консолидировать протестные группы и учитывать их настроения в своей парламентской практике. Ведь многие избиратели прямо требовали от КПРФ и «Справедливой России» сдать депутатские мандаты, чтобы вообще не участвовать в работе Думы, которую считают нелегитимной.
«Итальянская забастовка» «эсеров» и коммунистов при рассмотрении закона о митингах — первый признак сдвигов в политической системе России.
Разумеется, власть еще сохраняет полный контроль над Думой в том смысле, что способна принять почти любой закон (кроме конституционных, требующих двух третей голосов, впрочем, и здесь есть ресурс в лице соглашательской ЛДПР) силами только «Единой России». Но думское меньшинство стало не только более многочисленным, но и более непослушным. Процесс консолидации оппозиционных сил, пока начавшийся на локальном уровне, в частности, на выборах мэров Ярославля и Красноярска, может стать постоянным и повсеместным. КПРФ и «Справедливая Россия» больше физически не могут быть декоративными придатками власти, потому что такая тактика отныне ведет к их политической смерти.
Пока рано говорить о принципиальных переменах в российской политической системе. Но она уже точно не будет такой, какой была до думских выборов 4 декабря 2011 года.
