Цивилизация
Премьер-министр России Дмитрий Медведев опубликовал в «Независимой газете» статью под названием «Россия и Украина: жизнь по новым правилам». Конечно, писать о проблемах и грядущем экономическом коллапсе Украины логичнее было бы главе правительства Украины Арсению Яценюку, а не российскому премьеру.
У Медведева за последние месяцы и недели явно накопилось много практического материала, чтобы написать остро актуальную статью об экономических проблемах России.
Может, еще и поэтому в тексте наблюдается явная инверсия сознания. По объему информации и накалу страстей складывается впечатление, что премьер переживает за жителей Украины гораздо больше, чем за собственных. «Раскол в обществе, который прошел даже через семьи. Упадок в экономике. Всплеск радикализма вплоть до откровенного бравирования нацистской символикой…Самое трудное у наших соседей, к сожалению, еще впереди…Видимо, нашим соседям предстоит пережить «вторые 90-е», – пишет премьер-министр России о бедах Украины.
Но ведь конфликт на Украине расколол и российское общество, а зачастую и семьи. И в нашей стране налицо всплеск радикализма. И нам, судя по всему, предстоит пережить вторые 90-е. Заменить в тексте премьера слово «Украина» на слово «Россия» – и статья была бы принята в нашей стране как прорывная. Почти так же, как знаменитая статья Медведева-президента о необходимости модернизации «Россия, вперед!» в «Газете.Ru», написанная всего-то пять лет назад.
Если забыть об этой инверсии, впрочем, уже ставшей за последние месяцы привычной, название статьи и ее посыл выглядят вполне прозрачным способом для обозначения неких новых позиций Москвы по Украине.
Пожалуй, самые важные посылы этого текста: «России надоело содержать украинскую экономику» и «Крым наш, Донбасс — украинский». Похоже, таким образом Россия продолжает прощупывать почву для постепенного ухода от предельных уровней конфронтации с Украиной. Экономически содержать Донбасс Россия явно не хочет, но и политически взять и просто отдать его Киеву пока не готова. Если только в обмен на серьезные уступки со стороны Запада.
Да, в статье есть и обещания запретить украинским трудовым мигрантам работать без патента внутри России, и привычные разговоры о вреде «майданов», о диктате США в украинской политике, о потерях Украины от интеграции с ЕС. Но все-таки разговор идет о «признании права на сделанный выбор» (то есть сам европейский выбор Украины все-таки признается сделанным) и о «новых правилах жизни».
Теперь эти правила сформулированы вполне прагматично: «Наши страны – соседи и не могут не сотрудничать. Просто теперь это сотрудничество будет исключительно, можно сказать, «европейским», рациональным и прагматичным. Россия намерена строго следовать своим национальным интересам. И будет твердо их отстаивать, как и в случае с любым другим равноправным партнером. Выстраивая отношения в новых условиях, мы оставим эмоции и «родственные чувства» в стороне. И больше не станем содержать экономику Украины. Нам это невыгодно. Да и, честно говоря, надоело».
Сам факт появления такой статьи говорит о том, что в российской власти есть понимание, что нагнетать обстановку вокруг Украины небезопасно для стабильности в самой России. Еще пару месяцев сохранения плохой динамики в экономике, и россиянам не будет дела до любых событий на Украине, когда дома разгорается настоящий пожар.
Собственно, они уже начинают это понимать. Директор Левада-центра Лев Гудков сообщил, что, по данным исследования социологов, сегодня лишь 6% россиян готовы терпеть снижение доходов из-за присоединения Крыма, а использование российской армии на Украине теперь одобряют 30% россиян против 74% на пике патриотических настроений.
Тем временем у ЕС и Америки уже готовы новые санкции против Крыма. В США принят закон, по которому Обама в любой момент без дополнительных процедурных проволочек может ввести новые санкции против РФ. Хотя и влияние уже введенных начинает сказываться на российской экономике и кошельках россиян все более явно. В такой ситуации статья Медведева фактически формулирует возможность перевода российской политики на Украине из стадии латентной войны в стадию поддержания напряженности, но без ее нагнетания.
Медведев прямо дает понять, что Россия не намерена содержать Донбасс и впервые публично проговаривает свое намерение «втолкнуть» его в Украину.
В понедельник министр иностранных дел Сергей Лавров также сообщил в интервью «Интерфаксу», что Москва добивается урегулирования украинского кризиса при сохранении Донбасса в составе Украины.
Другое дело, получится ли реализовать вариант с интеграцией Донбасса в Украину на условиях федерализации политически и экономически. Слово «Новороссия» в недавнем послании президента РФ Федеральному собранию уже не звучало. Но от понятий «ДНР» и «ЛНР» в информационном пространстве (и, видимо, в практической политике) Россия пока не отказалась.
Практические действия России в ближайшие недели подтвердят или опровергнут гипотезу о начале разморозки конфликта. Все-таки на дворе уже зима, и гуманитарная катастрофа на Донбассе вполне возможна. Для понимания происходящего важно еще и то, что президент Украины Петр Порошенко вдруг заявил о необходимости гуманитарной помощи Донбассу и обеспечении региона теплом и электричеством.
Пару дней назад в ДНР и ЛНР впервые было установлено реальное перемирие. Похоже, в Киеве тоже получили информацию, что Россия не будет в ближайшее время помогать ополченцам брать штурмом Мариуполь и не начнет полноценно содержать Донбасс, ограничиваясь гуманитарными конвоями МЧС.
Но пока рано говорить о том, произойдут ли такие изменения на самом деле и какими они будут. Уверенно можно говорить лишь о том, что быстрой победоносной войны за Новороссию уже не получилось, но и Украина не в силах взять под контроль весь Донбасс. При этом России стратегически невыгодно содержать Украину с проевропейской властью, да еще и не имея гарантий сохранения внеблокового статуса соседа (при том, что вероятность вступления Украины в НАТО в обозримом будущем исчезающе мала).
Значит, Москве и Киеву, пусть и через посредничество Запада, все равно придется договариваться хотя бы о временных правилах сожительства в новой реальности. В ситуации, когда ни одна из сторон не может окончательно выиграть войну и категорически не хочет ее окончательно проиграть.
