Цивилизация
Вызов — тайная душа свободы, имя которой Поль Элюар во время немецкой оккупации хотел начертать на крыльях птиц (стихотворение «Свобода). В «мирные» времена его пишут на хорошо отпечатанной бумаге языком карикатур. Свобода динамична, порой агрессивна, она постоянно должна переступать поставленные ей границы. То и дело она переливается через край, ибо не способна сказать себе самой: «Стоп! Здесь ты должна остановиться».
Преподавать свободе уроки хорошего поведения — все равно что учить христианскому гуманизму ее врагов.
С каждым поколением она идет все дальше и дальше, дабы не утратить соль, которую сыплет на чьи-то чувствительные места.
Выставлять напоказ человеческое тело, рассказывать все, что угодно, о его сексуальности стало занятием повседневным, издеваться над папой и католической церковью — обычная вещь (если не трогают Православие, то лишь потому, что его не замечают), и если она ополчается на Христа, то лишь для того, чтобы еще раз поддеть церковь; христианская община в целом, с трудом, но как-то притерпелась к оскорблениям такого рода.
Остался еще один неприступный рубеж, впрочем преодоленный: личность Пророка, ну, может быть, еще этот северокорейский человечек, который и вообразить не может, что его персону даже в мировом медиапространстве можно трактовать как-то иначе, чем изнутри того идеологического делириума, в котором он живет. Но он где-то там, далеко, пусть даже со своей «грязной бомбой» за пазухой. И отнюдь не извращенная воля наших оплакиваемых «мучеников свободы» заставила их перешагнуть последнюю границу, но внутренняя логика самой свободы, окончательно «освобожденной», привела их к тому непроходимому пределу, за которым начинается война.
Ибо по ту сторону высится жестко-священная система ценностей, которая не позволит себя не то чтобы опрокинуть, ни даже задеть. И весь наш образ жизни может восприниматься как постоянное покушение на идентичность тех, кто следует жизненному пути, который они полагают единственным и прямым.
То, что вчера легко прощалось коммунизму — а в СССР не проходило и дня без нападок и издевок над всеми богами и их представителями на земле, — сегодня не прощается либерализму.
Я мыслю, следовательно, я Шарли, ибо наша сущность неразрывно связана с этим правом на свободную речь, которая уже несет в себе покушение на сущность других.
Воителям «Исламского государства (организация запрещена в России)» (деятельность организации в России запрещена. — «Газета») бывает невыносима даже безмолвная христианская вера их соплеменников, ибо две истины не могут сосуществовать на одной земле.
В сегодняшней России есть немало тех, кто с энтузиазмом поддерживает наказание этих «кощунников», ибо один антизападный фундаментализм выкликает другой. Да, коль скоро мы — Шарли, то не можем более считать себя невинными. Любите врагов ваших, говорит Иисус, и несите бремя их стиснутых душ. Но в то же время живите в вашей свободе по-христиански, с ясным сознанием, что любовь к оскорбляющим не уберегает от мученичества.
*Аллюзия на роман французского писателя Робера Мерля «Смерть — мое ремесло», главный герой которого — комендант Освенцима Рудольф Гесс.
Автор — православный священник (Русский Экзархат Константинопольского Патриархата), писатель, журналист, переводчик
