Цивилизация
Герой Хемингуэя в одном из рассказов, размышляя над фразой «религия — опиум для народа», крутил ее так и сяк, чтобы прийти к заключению: «Хлеб — опиум для народа». «Кэнди» — история пары влюбленных, подсевших на героин, приходит к похожему заключению: «Любовь — опиум для народа».
Вывод не то чтобы блистательно оригинальный, но заслуживающий рассмотрения.
Итак, Кэнди (Эбби Корниш), хорошая девочка из приличной семьи, лежит в ванне в легкой коме, а ее бойфренд (Хит Леджер) истерически пытается привести ее в чувство. Всего несколько минут назад она решила перейти с кокаина на героин. Из комы девушка вышла с твердым намерением продолжить жизнь в пучине зависимости.
Дальше все как в социально-просветительских брошюрах: 50 баксов, которые нужны на дозу, висят над жизнью мрачным облаком.
Сначала она заложит колечко, потом трахнется с владельцем ломбарда, потом окажется в борделе, потом на панели. У влюбленных все на двоих, кроме клиентов Кэнди, разумеется. Парень, от лица которого ведется рассказ, не хочет быть обузой и даже пытается навестить туалет, где встречаются гомосексуалисты. Но там находит занятие получше — грабит одного беднягу. Сцена с разводкой на пин-код от кредитки весьма познавательна.
Беременность, попытки завязать, загородный дом, психушка, слезы родителей.
В какой-то момент появляется чувство, что для всего происходящего героин не нужен — ни для любви, ни для отчаяния.
В сущности, инъекция — это только способ сказать «нет» миру, и остаться там, где хочется: с любимым, как наша сладкая парочка, или в одиночестве, как их приятель — богатый респектабельный пожилой наркоман в исключительном исполнении Джеффри Раша.
У австралийцев вообще хорошо получаются негромкие, достойные фильмы, и «Кэнди» не стал исключением.
Скромное изящество картины не портит даже определенная предсказуемость и банальность наркотической одиссеи.
Даже то, что пышущей здоровьем Эбби Корниш неважно удаются нервные срывы, а Хит Леджер слишком здорово умеет рыдать, не отменяет факта, что история в «Кэнди» второстепенна по отношению к героям. Вероятно, стараниями автора романа «Кэнди» Люка Дэвиса, поучаствовавшего в создании сценария, действующие лица вышли достаточно достоверными, чтобы делегировать им право разобраться с такой штукой, как любовь.
Потому что приходы, барыги, клиенты, ломки, шприцы-ложки, газировка на отходняке и прочий баян ширянов показаны так сдержанно и скупо, что хочется аплодировать.
За достижениями «Реквиема по мечте» режиссер Нил Армфилд явно не гнался.
Как возникает общее пространство, в котором развивается чувство, в котором оно и умирает, — вот вопрос, который волновал как Армфилда, так и Дэвиса. Героин — отличный клуб по интересам, всегда есть о чем поговорить и чем заняться вместе. Но переламывается каждый в одиночку. Любовь тоже отличный клуб по интересам. И ломки от нее не хуже.
Сходство явно имеется. Вопрос вопросов: именно поэтому в мире так много влюбленных или от этого на улицах столько наркоманов? Слава богу, отвечать на него фильм предоставляет зрителю.
