Цивилизация
В конкурсную программу кинофестиваля в голландском Роттердаме, куда отбираются только первые и вторые режиссёрские работы, вошло пятнадцать картин — среди них ни одной англоязычной. Положа руку на сердце, последние годы роттердамский конкурс не славился обилием шедевров, но на этот раз в нём хочется посмотреть практически всё. Каннский триумфатор Николас Виндинг Рёфн, автор «Драйва», выступил продюсером исландского гангстерского фильма «Игра Блэка». Ставшее последнее время модным греческое кино представлено абсурдистской экзистенциальной драмой «Л», снятой соратником Йоргоса Лантимоса (режиссёра «Клыка», чей приезд в Москву на неделю греческого кино запланирован в марте). За экзотику отвечает «Возвращение в Бирму» — редчайшая документация современной жизни в одной из самых малодоступных азиатских стран мира, а также медитативная южнокорейская «Рыба», снятая в 3D.
А Россию представляет перековавшийся из драматургов в рёжиссёры Василий Сигарев с фильмом «Жить». Во внеконкурсной программе намечены международная премьера «Шапито-шоу» Сергея Лобана, а также показы «Охотника» Бакура Бакурадзе и «Портрета в сумерках» Ангелины Никоновой.
Впрочем роттердамский фестиваль всегда славился тонкой кураторской работой в составлении специальных программ. Как заметил программный директор Рутгер Вольфсон, год назад ровно в тот же день, когда начался Роттердам-2011, на египетскую площадь Тахрир вышли первые митингующие. Анонимный протестующий стал главной персоной года — разумеется, мимо этого факта не смогли пройти отборщики фестиваля и собрали программу Power Cut Middle East. В неё вошли документальные ленты из Сирии (в частности, об устройстве местной пенитенциарной системы), а также видеоработы художников из самых разных арабских стран, включая Египет и Ливан. Другая программа, тесно связанная с политикой, посвящена опальному китайскому художнику Ай Вэйвэю. В его честь здесь специально назвали кафе, в котором показываются многочасовые инсталляции видеохудожника. В этой же программе под названием «Скрытые истории» покажут подборки андеграундных документальных работ, авторы которых размышляют над запрещенными на родине вопросами и работают с лишенной официоза фактурой.
Чистая синефильская радость – традиционная секция «Обретенное», посвященная на этот раз экспериментальному авангарду, который ставит под вопрос условности повествовательного кино и обращается напрямую к материи киноплёнки, игре незамутненных визуальных форм. Впрочем здесь же признаются в любви и к пионеру немого кино Жоржу Мельесу – можно увидеть отреставрированный вариант его волшебного «Полета на луну» на сдвоенном сеансе с документальным рассказом о Мельесе или даже «Хранителем времени» Мартина Скорсезе, не загубленным отечественным дубляжом. Плюс неординарные ретроспективы финского и бразильского кино.
В Роттердам ездят за киноманской экзотикой.
Вот, например, типичное расписание первых дней фестиваля: откровенная сербская драма о подростках; примерно восьмидесятый фильм Такаси Миике (на этот раз по мотивам компьютерной игры); пятичасовая лента филиппинского гения Лава Диаса; пара архивных порнофильмов из Бразилии; программа малазийских короткометражек.
В этом году фестивальный каталог украшен пятьюдесятью двумя эпитетами, которые, по замыслу организаторов, можно поставить перед словом «фильм»: поэтический, медитативный, эротический, загадочный, больной, шокирующий, интеллигентный… Роттердам – это такое кинематографическое Древо жизни, пространство, где цветут все цветы – был бы только талант у их творцов. Его организаторы адресуются к тем зрителям, которые не имеют в голове готовых схем, каким должно быть кино. Если поверить в его безграничные возможности и неистощимую возможность удивлять, то перед зрителем открывается множество нехоженых тропинок, по которым так интересно следовать одному. Как минимум пятьдесят две.
