Цивилизация
«Начал ковать в 20 лет»
Евгений Матвеев, 31 год,
кузнец-штамповщик, Санкт-Петербург
Черная футболка обтягивает мышцы, берцы покрыты рабочей пылью, на лице тени от всполохов пламени. Стоя у наковальни, кузнец Евгений Матвеев бьет и гнет податливый металл, скручивает невзрачные заготовки в прихотливые завитки, уверенным движением отправляет детали в горн, где они раскаляются до 900 градусов.
«Когда металл горячий, он в руках кузнеца как пластилин, ты его лепишь, изобретаешь. Из металла можно сделать все, главное воображение», — рассказывает Евгений.
В подтверждение последней фразы мужчина показывает готовые изделия вокруг себя. Большой цех «Арт Кузницы» в Санкт-Петербурге уставлен коваными красивыми решетками, на рабочем столе лежат узорчатые витражи (основа, в которую потом вставят стекла), у стола примостились металлические скульптуры: лягушка и рыба. Заказчик скульптур неожиданный — американский блогер Хейзен Одель.
Животных скоро станет больше, они предназначены для международной выставки, посвященной вымиранию различных видов.
«Выставка будет по России, США, Канаде. Потом и Евгения отправим к американцам, общаться с их кузнецами. Он молодец, есть желание учиться. А в Штатах и Европе почти нет таких мастеров, как у нас, российские кузнецы номер один на планете по художественной ковке», — гордо говорит хозяин кузницы Станислав Мерзляков.
Когда-то Мерзляков тоже стучал за наковальней, а теперь открыл свое дело. Мастерская у него с творческим уклоном, поэтому называется не просто кузницей, а с приставкой «арт».
По словам Евгения, не выходя из «Арт Кузницы», можно создать что угодно, от балконов до доспехов.
Сам Евгений в большой город и большую кузницу переехал недавно. Он родился и вырос в маленьком красноярском Лесосибирске (население около 55 тыс. человек), который приравнен к территориям Крайнего Севера. Его отец тоже был кузнецом и научил сына азам этой сложной науки.
«Я начал ковать в 20 лет, до этого был хулиганом, в полиции сидел, — смеется Евгений. — А отец хотел избавиться от кузницы, передать кому-то, ему уже надоело. Я боялся, что у меня ничего не получится, но потом начал пробовать. Свой первый завиток делал два дня, и он был весь кривой. Зато потом сделал за день сразу три завитка».
Чтобы получить диплом, парень окончил местный техникум на электрогазосварщика. Кроме сварки, студентов учили разной технике ковки, но в основном Евгений практиковался в семейной кузнице. Чем больше отец отходил от дел, тем больше он сам погружался в профессию: общался с клиентами, учился рисовать и чертить заказы, «экспериментировал, придумывал что-то». В Санкт-Петербург начинающий кузнец перебрался в первую очередь, чтобы расти в профессии. Кстати, по данным SuperJob, в августе 2025-го позиция «кузнец» вошла в топ вакансий в сфере тяжелого машиностроения с зарплатным предложением в 180—220 тысяч рублей в месяц.
«Если честно, когда я устраивался в эту кузницу, то не думал о большом доходе. Я не думаю о деньгах, когда работаю. Я мечтаю научиться чему-то большему», — говорит Евгений.
«У него в городе не было таких заказов, как здесь, потому что не все люди готовы платить за ручной труд. Вот, например, мы делали перила, они стоят от 200 до 150 тысяч за метр, — объясняет Мерзляков. — Металл сам по себе не так дорог, но чтобы сделать из него что-то, надо очень много труда».
Работа в кузнице складывается из двух слов на букву «т»: труда и терпения, которого здесь нужно не меньше. Так же, как и знаний. Хотя Евгений в этой сфере уже больше 10 лет, постоянно приходится решать новые задачи. Впрочем, для кузнеца это только плюс — работа не надоедает, есть куда расти.
«Друзья нашего сына так удивились, когда узнали, кто его папа. Говорят: «Ого, а разве кузнецы еще есть?», — вспоминает жена Евгения Марина.
С мужем они примерно одного возраста, из одного города, познакомились после выпуска из школы. Вслед за супругом девушка переехала в Петербург. У пары двое детей: девочка четырех лет и семилетний мальчик. Вместе с мамой дети приехали в кузницу, чтобы сняться в интервью отца. Вся семья на работе Евгения впервые — прежде дочка боялась заходить в цех.
Пока съемочная группа снимает, как Евгений работает, дети наблюдают издалека. Летят снопы искр, гудит пневматический молот (он помогает деформировать нагретую заготовку в нужную форму, средняя сила удара — 14 тонн), вырывается пламя из горна. Однако девочка храбро ходит по кузнице и с интересом следит за происходящим.
«Я теперь всегда буду сюда ходить, не страшно», — с улыбкой заявляет она, повернувшись к маме.
«Искры летят, все полыхает, а человек управляет этим огнем»
Вячеслав Бойцов, 20 лет
сварщик, Санкт-Петербург
В просторном цеху сварщиков прохладно даже летом. За стенами пасмурный Петербург, льет дождь, капли гулко стучат по крыше. А на производстве кипит жизнь: люди сосредоточены на работе и ни на что не отвлекаются.
«Когда занят делом, не мерзнешь. А зимой у нас тепловая пушка стоит», — отмечает сварщик компании «Инженерный и технологический сервис» Вячеслав Бойцов.
В своей рабочей спецодежде Бойцов похож скорее на байкера, чем на сварщика. Но когда он берет в руки электрод и начинает варить деталь, сразу видно, что движения опытные, уверенные и точные. «Глаза!», — периодически бросает Вячеслав, чтобы люди рядом случайно не посмотрели на сварку без защиты. Сам он искр не боится, а наоборот: именно из-за их красоты он выбрал профессию сварщика.
«В детстве я, как и все, мечтал стать космонавтом. Но потом случайно увидел сварку. Шел по улице, рабочие что-то варили. Я завис и понял: хочу попробовать. Это было настолько красиво и опасно одновременно: искры летят, все полыхает, а человек управляет этим огнем. Мне стало безумно интересно, как это работает», — вспоминает он.
Детскую мечту Бойцов сохранил и после школы пошел учиться на сварщика в Петровский колледж. В «Инженерный и технологический сервис» попал еще на практике.
«Сразу захотелось здесь остаться, — улыбается Вячеслав. — Защитил диплом и вышел сюда на работу».
Его компания занимается производством сварочного оборудования и материалов. Здесь создают аппараты разных типов, а еще экспериментируют: недавно, например, сварили «мототележку», которую рабочие теперь используют как средство передвижения по огромному цеху.
«Наш сварщик — это не просто человек, который выполняет работу. Он экспериментатор, он сам настраивает оборудование. К нам приезжают сварщики из других городов учиться», — с гордостью говорит руководитель отдела персонала компании Юлия Журавлева.
Сегодня Бойцов работает сварщиком примерно третьего разряда (как такового понятия «разряд» в компании нет, у каждого предприятия свои градации): он самостоятельно соединяет детали, собирает конструкции и ведет швы разной сложности. Молодой специалист уже владеет несколькими видами сварки — ручной дуговой, полуавтоматической и аргонодуговой.
«Первую можете и вы выполнить, если заборчик где-то подваривали. Полуавтоматическая — это когда жмешь на кнопку и ведешь держатель, а аппарат делает остальное. Аргонодуговая почти то же самое, только газ меняется. Есть еще автоматическая сварка — это уже высший класс. Там сварщик рулит всем процессом», — увлеченно рассказывает он.
Коллектив в цеху небольшой — слесарь, сварщик и его мастер. Последнего Вячеслав уважительно называет наставником. «Мастер не только ставит передо мной рабочие задачи, но и дает ценные советы, поддерживает и во всем помогает, — подчеркивает сварщик. — Мне вообще очень повезло с коллективом».
Несмотря на юный возраст и небольшой стаж, Бойцов уже может похвастаться серьезными профессиональными достижениями: в 2023 году он занял первое место на городском конкурсе мастерства среди студентов Санкт-Петербурга, а затем получил «бронзу» на аналогичном всероссийском соревновании.
«Большинству людей трудно представить себе конкурс среди сварщиков. Но в сварке есть своя красота. Специалист сразу видит: шов сделан правильно и четко или неровно и плохо», — объясняет Вячеслав.
Работа приносит молодому человеку не только удовольствие, но и достойный заработок. Хватает, по его словам, на все — и на жизнь, и на отдых, и на хобби. (Для справки — по данным SuperJob, в августе 2025 года позиция «сварщик» вошла в топ вакансий в сфере тяжелого машиностроения с зарплатным предложением в 163–194 тысячи рублей в месяц).
Бойцов увлекается фотографией, любит мастерить что-то своими руками, а недавно заинтересовался татуировками и теперь в свободное время создает эскизы и тренируется набивать рисунки на кусках искусственной кожи.
«И сварка, и татуировка требуют терпения и внимания к деталям, — рассуждает он. — И там, и там важно, чтобы линии были ровные, а результат выглядел красиво».
В планах у Вячеслава — повышение разряда и освоение новых техник. Он мечтает стать специалистом высокого уровня и научиться самому сложному методу сварки — подводному. «Представьте: вы работаете под водой, дышите через баллон и при этом должны вести шов так же ровно и точно, — объясняет он. — Это очень сложно, но невероятно интересно».
Бойцов признается, что в этой профессии он нашел свое место и чувствует себя полезным. Сварка для него — не просто работа, а возможность каждый день делать что-то важное и нужное.
«Сварка — это про форму, про баланс, про то, что останется. Когда все сходится, ты чувствуешь: вот, это твое. Горячий металл требует внимания и уважения. Он не врет: если ты с ним честен, он станет чем-то настоящим», — подытоживает он.
«Почувствовал себя творцом»
Павел Некрасов, 37 лет,
токарь, Москва
Стены с яркими цветными вставками, много света, живой цветок, мягкий диван, постер с девушками в купальниках, кругом разложены инструменты, ручки от мебели, сантехника — догадаться, кто работает в этой мастерской, помогает только огромный токарный станок.
«Он здесь царь, — улыбается Павел Некрасов, показывая свое рабочее место. — Его я купил первым, потом появились еще четыре, но они — на вторых ролях».
Некрасов отучился на токаря 20 лет назад, но к мысли, что это его призвание, пришел не сразу. «В колледж я пошел, потому что надо. Хотя сам я вообще не представлял, чем хочу заниматься. Все профессии там были связаны с металлом: токарь, сварщик, слесарь, кузнец, и я просто выбрал токаря», — вспоминает он.
После выпуска устроился на завод — наставник показал азы профессии, но по-настоящему делиться опытом и пробуждать в новичке энтузиазм ему было некогда. На производстве 21-летний Павел продержался два года, а следующие пять лет шабашил на стройках.
«Это казалось самым простым способом заработать, но очень выматывало. Я хотел стабильную работу, постоянный коллектив, хотелось реализоваться, ездить на дорогом автомобиле, жить в красивом доме и ни в чем себе не отказывать», — рассказывает токарь.
Выход подсказал товарищ — напомнил, что можно вернуться в свою профессию. «Он поражался, что я тут делаю, говорил, что токари очень востребованы и меня по-любому куда-то возьмут», — говорит Некрасов.
Так и вышло. Почти сразу после того, как он вывесил объявление в интернете, его пригласили в сервис по ремонту рулевых реек. Свое рабочее место, молодые коллеги, постоянный оклад, общение с клиентами — место понравилось Павлу с первых дней.
«После шабашек это было очень круто, плюс я видел, что мои услуги нужны. В автосервисе все знают, что рано или поздно они обратятся к токарю, и тебя правда ценят как специалиста. Тогда у меня стал просыпаться интерес к этому делу, я влюбился в профессию», — вспоминает собеседник издания.
Оказалось, чтобы освоить все тонкости дела, достаточно желания. Павел быстро выяснил, что напротив сервиса, где он работал, располагался токарный цех. Стал заходить к коллегам, чтобы посоветоваться и взять инструменты, а многие нюансы увлеченно осваивал по видеороликам в интернете.
«Сейчас у меня станок 16к20, а там был 1к62 — его папа, так скажем. Мне надо было настроить его под нарезание определенной резьбы. Что делать? Те же ролики. Я почерпнул оттуда много приколюх, а сейчас уже сам снимаю контент и показываю другим», — делится Некрасов.
Клиентов становилось все больше, и все чаще Павел слышал от них сокрушенное: «Как сложно найти в Москве токаря». Постепенно он поднимал цены и брал все более сложные заказы. Несколько лет назад, накопив солидную сумму, снял помещение и открыл собственную мастерскую «Токарка 495».
По словам Павла, его любимое направление в работе — сантехника. На нее приходится примерно 25 процентов заказов. Где-то нужно исправить чужие ошибки или подогнать деталь по размеру, а где-то — сделать что-то уникальное под запросы клиента. Но в целом диапазон задач токаря ничем не ограничен.
«Я делаю болты, гайки для автомобилей, велосипедов, самолетов, декоративные элементы для мебели. Самый нестандартный заказ был — выточить два обручальных кольца из кусочка метеорита. В общем, работа очень разноплановая, и каждое изделие, хоть кран, хоть кольцо, я стараюсь сделать не только качественным, но и эстетичным», — рассказывает Павел.
Сейчас он задумывается над тем, чтобы нанять помощника, обучить его и брать еще больше заказов.
«Огромной мотивацией развиваться в этом деле для меня стали деньги, стабильность и большие перспективы — хотелось дойти до того, чтобы открыть свое дело. Сейчас я зарабатываю примерно 300 тысяч, и эта сумма может спокойно расти. Я уже купил пять станков, у меня две машины, BMW за два миллиона, Mazda за миллион, я купил дом маме и каждый год езжу на море. Плюс тут я смог самореализоваться, доказать, что я чего-то стою и почувствовал себя творцом», — подчеркивает Павел.