«Для работы нужно прекратить внезапные аресты»: как появился первый советский танк

Новые реалии войны

Отечественные инженеры вынашивали идею танка задолго до того, как появилось это слово. В 1914 году, с началом Первой мировой войны, в России создали два опытных образца бронированных боевых машин, противоположных друг другу: крохотный «Вездеход» и гигантский «Царь-танк», который, конечно, изначально имел другое название.

Единственным достоинством «Царь-танка» был пугающий, хоть и несуразный внешний вид: маленький корпус, подвешенный между двумя циклопическими колесами. На поле боя в нем не было никакого смысла из-за отсутствующей защиты колес и невозможности производить машину массово. «Вездеход» же больше напоминал игрушечную машину в парке аттракционов, окруженную стальной броней, но лишенную вооружения.

Все подобные идеи были отброшены после того, как в 1916 году на поле боя появился первый настоящий танк, британский Mark I. Английским инженерам удалось совместить высокую проходимость с хорошей защитой от пуль и пушечным вооружением, что позволяло использовать такие машины в атаках на вражеские окопы в качестве штурмового орудия. В России за инновациями в стане союзников внимательно наблюдали, решив закупить для своей армии не тяжелые и сложные ромбовидные английские монстры, а французскую новинку.

Почти сразу после Mark I французские инженеры создали свою машину, которая определила облик танка на столетие вперед — Renault FT. Его пушка размещалась в поворачивающейся башне, возвышающейся над корпусом, а не в казематах по бокам. Это упрощало и облегчало конструкцию, позволяло сократить экипаж, и было куда более эффективным на поле боя. Именно Renault FT был выбран для вооружения русской армии, но до России заказ доехать не успел из-за начавшейся революции и Гражданской войны.

Красноармейская атака на танки

Поэтому первые танки оказались в России в качестве оружия войск Антанты во время Интервенции, а также в качестве военной помощи Белому движению. Как именно FT оказались в руках красных ясно не до конца. Официальная пропаганда утверждала, что бойцы 2-й Украинской Советской армии наголову разгромили франко-греческий корпус в районе Одессы и захватили все их вооружение в качестве трофеев, среди которых был и танк.

«Без оружия и без винтовок шел украинский пролетариат на усовершенствованные орудия современной техники, но, как видите, даже танки, эти современные чудовища, порожденные последней войной, не устояли перед революционной волной, и сегодня 2-я Украинская советская армия имеет счастье преподнести Вам, дорогой учитель, одно из этих страшных орудий», — сообщили бойцы Ленину. Большевистские художники писали картины, на которых красноармейцы вскакивают на танк на полном ходу и долбят его прикладами.

Правда, в Москве оказалось, что страшный танк вообще не на ходу, а анализ французских документов дает понять, что никаких апокалиптических боев не было и в помине — франко-греческий гарнизон Одессы находился на последней стадии разложения: солдаты не понимали, почему после четырех лет страшной войны и огромных потерь они оказались в чужой стране и отказывались слушаться офицеров. Поэтому французский командир просто договорился с атаманом Григорьевым об эвакуации без боя, причем вместе с французами отплыли занявшие Украину немцы, только что подписавшие перемирие с Антантой.

Летом 1919 года Центробронь РККА принял окончательное решение наладить выпуск подобных машин у себя. План был оптимистичным: Россия обладала хорошей металлургической промышленностью и умела делать броню, но значительно отставала от западных стран в машиностроении, — особенно плохо было с производством двигателей. Вдобавок, промышленные предприятия были изношены четырехлетней авральной работой на нужды фронта, а начавшаяся Гражданская война усугубила дефицит квалифицированных инженеров и рабочих.

Импортозамещение и аресты

Предприятием, где развернулось производство «Русского Рено», стал Соромовский судостроительный завод в Нижнем Новгороде («Красное Соромово» при новом режиме), куда и доставили трофей. «К нам на завод был прислан легкий танк «Рено», захваченный в боях на Южном фронте. Вот, говорят, наш образец. Делайте. А «образец» этот больше походил на груду металла, чем на настоящий танк. В нем отсутствовали важнейшие узлы. Не было мотора, коробки передач, множества других ценных деталей. Но унывать было некогда. В два месяца нужно было изготовить техническую документацию», — вспоминал инженер завода Иван Волчков.

К счастью для большевиков, во Франции тоже было немало коммунистов, сочувствующих советской власти. Одному из них, Эдмону Розье, бывшему инженеру завода Renault, и было получено разработать все чертежи и данные для создания копии. Ему помогали несколько самых опытных русских конструкторов, а известный инженер Федор Нефедов разрабатывал технологический процесс, — то есть, как именно будет вестись производство по чертежам.

Ознакомившись с готовыми чертежами, Соромовский завод потребовал от правительства исключительных мер для обеспечения производства. Он запрашивал больше рабочих и больше оборудования, что было нормой при новом высокотехнологичном производстве. Но два требования выделяются и дают понять, в каких условиях шла работа:

«13. Все заводские рабочие и служащие, их семьи должны быть обеспечены полным классовым пайком муки (который в настоящее время начали выдавать), причем желательно, чтобы этот классовый паек был увеличен теми добавочными выдачами продуктов (например, крупы, сахара, масла, мыла и прочего), которые выдаются красноармейским частям. 17. Должна быть гарантирована спокойная работа технического и служебного персонала. В том числе должны быть прекращены неожиданные аресты, имеющие место в настоящее время».

Судя по потому, что к 31 августа 1920 года первый танк был готов, пусть и без вооружения, внезапные аресты после такого запроса прекратились или пошли на убыль. Машина получила имя собственное «Борец за свободу товарищ Ленин» и отправилась на испытания.

Всего в 1920–1921 годах было произведено 15 «Русских Рено». Принять участие в боевых действиях во время Гражданской войны он не успел, а к середине 1920-х годов созданные в условиях разрухи машины начали выходить из строя. К 1930-м годам все они перешли в танковые школы или в университеты в качестве учебных пособий.

По сути, главная ценность «Русского Рено» заключалась не в боевой мощи, а в самом факте его производства. Работы над ним дали отечественным инженерам ценный опыт, с учетом которого затем была разработана по-настоящему массовая машина Т-18, концептуально похожая на FT и выпущенная в количестве более 900 штук.

Так началась история отечественной танковой промышленности, ставшей затем знаменитой на весь мир и одним из символов Советского Союза.