До чего славен, до чего чуден немецкий городок Бамберг! Прежде мы думали, что ничего там нет интересного, кроме архитектуры, а вот поди ж ты… Нельзя не подивиться той миссии, которую Бамберг добровольно взвалил на себя, а именно содействовать художественному просвещению государства pоссийского. Судите сами, за последние годы тамошняя галерея «Боттингерхаус» привозила в Москву грандиозные экспозиции Гойи, Дали, Шагала. Работы были в основном тиражными, зато поставки массовыми, и потом — какая разница, печатная графика или еще что. Главное — оказанное внимание. Ей-богу, просто подмывает бросить все дела и поехать в этот волшебный город, чтобы своими глазами увидеть, откуда же бьет ключом высокая европейская культура.

Но пока сами мы туда не удосуживаемся, Бамберг опять спешит к нам в гости.

На сей раз в Москву привезен проект под названием «Библейские сюжеты», где фигурируют три автора — Отто Дикс, Эрнст Фукс, Сальвадор Дали. От себя подбросим три эпитета: знаменитый, прославленный, выдающийся. Применять по вкусу.

Я бы, например, выдающимся художником окрестил Отто Дикса. Даже гениальным. Он всю Первую мировую войну протаскал в солдатском ранце две книги — Библию и томик Фридриха Ницше (библиотечка, согласитесь, парадоксальная), потом создал немецкий экспрессионизм, впоследствии был уволен фашистами из Дрезденской академии под тем предлогом, что его картины являются «угрозой для морального возрождения нации»; в довольно почтенном возрасте был мобилизован на фронт и с радостью сдался в плен французам при первой оказии (с книгами или нет, неизвестно). Драматическая биография, незаурядный талант.

Ну, про Сальвадора Дали вы и сами знаете, а что касается Эрнста Фукса, то процитируем лучше устроителей: «Войдя в искусство после Второй мировой войны, Фукс создает свой пластический язык, вобравший в себя элементы сюрреализма, готики, романтизма». Что правда, то правда: вобрал. Когда Далила вычурно обрезает волосы жеманно спящему Самсону, маньеристы отдыхают. А посмотреть, как тот же Самсон изящно обращается со львом и по-балетному, одним сокращением икроножной мышцы, побеждает свирепых филистимлян — хочется выкрикнуть: «Браво!» — и удалиться, обливаясь слезами, в сторону гардероба. Приплюсуем сюда цветы, бриллианты, ангельские крылья, древнееврейские письмена, звезды небесные и звезды Давидовы, горстями рассыпанные по сюжетам. На нынешней выставке еще ничего: офорты поделикатнее живописи.

Лет пять назад в Третьяковскую галерею привозили живописную персоналку Фукса, вот там мистическая клюква была на загляденье — что ни ягода, то с голову Голиафа.

Короче, предлагаю Эрнста Фукса называть прославленным художником: его действительно прославляют на все лады сторонники Венской школы фантастического реализма и вообще те, кто млеет от эзотерики.

Сальвадору Дали остается быть просто знаменитым. Надеюсь, никто не обидится. Окопной правды он не хлебал, к псевдокаббалистическим прозрениям не тянулся — специализировался все больше на адаптации Фрейда к массовому сознанию. В последние десятилетия своей долгой жизни был обуян мегаломанией, эксцентричностью, автоцитированием и непомерной жадностью, в связи с чем его поздние работы котируются плоховато. Собственно, на выставке представлены вещи как раз этого периода, 70–80-х годов: подкрашенные акварелью офорты к «Песне песней» и иллюстрации к «Потерянному раю» Джона Мильтона. Что сказать? Кризис --он кризис и есть.

Встречаются люди, которые при одном только упоминании имени Сальвадора Дали немедленно благоговеют, но тут медицина бессильна.

Говоря о выставке: налицо скудная, стереотипная фантазия. Когда «возлюбленный пасет между лилиями», обязательно будут лилии; если царь Давид «подобен серне или молодому оленю», не сомневайтесь, увидите похотливую морду сохатого. К строчкам Мильтона «И поцелуем осушил Адам раскаянья прелестные следы» обязательно подоткнутся губастые профили прародителей. И периодически, чтоб вы не забывали, с кем имеете дело, фирменные «текучие формы» Дали. Грустно, девушки.

Зато хорош упомянутый Отто Дикс, хотя и производил он свои литографии к Евангелию от Матфея тоже в преклонном возрасте. Но здесь настоящая мудрость — брехтовская скупая плакатность, помноженная на прозорливость руки. Пусть не смущают вас фашистские каски в сцене взятия Иисуса под стражу или остовы разбомбленных зданий, возникающие при укорении городов: «И ты, Капернаум, до неба вознесшийся, до ада низвергнешься…». В этом не больше спекуляции, чем в работах старых голландцев, изображавших библейских героев в костюмах своей эпохи. Именно Диксу можно доверять насчет подлинного религиозного чувства, в отличие от двух его случайных компаньонов.

P.S. И все-таки невозможно отделаться от вопроса: почему Бамберг?

«Библейские сюжеты». В Московском музее современного искусства (Петровка, 25) до 7 августа.