— Юрий Вячеславович, в этом году суды вынесли серию приговоров за взятки. Как бы вы оценили ситуацию с коррупцией в России?
— Если мы обратимся к статистике, то увидим рост числа преступлений коррупционной направленности. За первые десять месяцев 2025 года в России зарегистрировано на 12% больше коррупционных преступлений, чем за тот же период прошлого года. Это при том, что рост был и в 2024 году: тогда прирост составил около 6%.
Растет и количество преступлений, связанных с большими деньгами. Например, если мы посмотрим на взяточничество, то увидим, что восемь лет назад — в 2017 году — доля мелкого взяточничества составляла половину от всех взяток, а сейчас — лишь порядка 20%. Остальные 80% — это взятки значительного, крупного и особо крупного размера.
Также увеличивается число коррупционных преступлений, совершенных организованными группами и преступными сообществами.
— Можно сказать, что в стране стало больше взяточников?
— На мой взгляд, нет. Просто государство стало намного системнее и эффективнее бороться с коррупцией. И в этой борьбе уже не остается неприкасаемых. В разработку постоянно берутся крупные коррупционеры и преступные сообщества.
О том, насколько крупные коррупционеры разоблачаются, говорят прежде всего объемы изымаемого у них имущества, нажитого преступным путем.
Например, главе Совета судей Виктору Момотову через родственников и подставных лиц принадлежали около 100 объектов недвижимости, бывшему мэру Плеса Алексею Шевцову (признан в РФ иностранным агентом) — около 150 объектов, экс-мэру Владивостока Владимиру Николаеву — более 800 объектов.
Так, персонажи, которые годами и даже десятилетиями выстраивали коррупционные схемы, превращали целые города в зоны своего «кормления», сейчас оказываются под следствием и на скамье подсудимых. Это можно только приветствовать.
— А что ждет коррупционеров в будущем, есть идеи, как сделать борьбу с ними более эффективной?
— Первое — нужно продолжать совершенствовать законодательную базу. Я поддерживаю высказанные предложения председателя Следственного комитета Александра Бастрыкина. Он рассказал о законопроекте, который позволит арестовывать имущество лиц, причастных к любым коррупционным преступлениям, и расширить применение конфискации.
Сейчас крупные коррупционеры прячут свое имущество, распихивая его по подставным лицам. Нужен правовой механизм для ареста этого имущества.
Также Александр Иванович отметил, что надо усовершенствовать правовую базу для борьбы с выводом преступных активов за рубеж и для возвращения их оттуда.
Кроме этого, на мой взгляд, нужно укреплять кадровый потенциал правоохранительных органов. Сегодня во многих звеньях правоохранительной системы заметный дефицит кадров. Для его преодоления нужно принимать меры по увеличению денежного довольствия и объема социальных гарантий для сотрудников.
— На прошлой неделе в Госдуме приняли закон, освобождающий госслужащих от обязанности ежегодно декларировать доходы. Как, на ваш взгляд, это отразится на ситуации с коррупцией и важен ли вообще общественный контроль в борьбе с коррупционерами?
— Современные технологии позволяют кардинально изменить подход к антикоррупционному контролю. Государственная система «Посейдон», использующая искусственный интеллект, в режиме реального времени отслеживает финансовое положение чиновников и членов их семей — доходы, расходы и оборот имущества.
Система получает данные из ФНС, Росфинмониторинга, Росреестра и других ведомств. В таких условиях формальная сдача ежегодных деклараций теряет всякий смысл — на смену ей должен прийти постоянный мониторинг. Технически такая возможность уже реализована.
Что касается общественного контроля, уверен, что именно активность и неравнодушие граждан играют ключевую роль в важнейших для общества и для страны процессах.
— Как в думаете, удастся ли вообще победить коррупцию в обществе?
— Знаете, нет и не было на свете обществ, полностью свободных от коррупции. Даже в сталинском СССР были коррупционеры, хотя, по-видимому, уровень коррупции тогда был минимальным за всю более чем тысячелетнюю историю нашей страны.
Сегодня, после того как мы несколько десятилетий шли по пути либерального капитализма, коррупция имеет серьезный масштаб. Но, как говорил всенародно любимый киногерой Глеб Жеглов, «правопорядок в стране определяется не наличием воров, а умением властей их обезвреживать». И сейчас, похоже, мы все лучше обезвреживаем коррупционеров.
Эффективная борьба с коррупцией необходима любому государству точно так же, как любому живому организму иммунная система. И особенно эта антикоррупционная «иммунная система» важна, когда социальный организм подвергается перегрузкам.
России сейчас приходится противостоять гибридной войне, которую ведет против нас огромный западный империалистический блок. В такой ситуации борьба с коррупцией должна быть жесточайшей.
Если мы посмотрим на прошлое, то увидим, что Российская империя не выдержала перегрузок Первой мировой войны во многом потому, что не смогла справиться с валом коррупции. История сохранила для нас знаменитый диалог Николая II c начальником Главного артиллерийского управления честным генералом Маниковским.
Царь говорит генералу: «На вас жалуются, что вы стесняете самодеятельность общества при снабжении армии». Маниковский отвечает, что капиталисты вместе с ворами-чиновниками чудовищно наживаются, закладывают порой более 1000% барыша на военных поставках. А Николай II настаивает: все-таки не нужно раздражать общественное мнение. То есть пусть себе воруют.
Извиняюсь, если я задел чувства нынешних монархистов, но это просто огромный контраст с Советским Союзом, в котором во время Великой Отечественной войны на достижении победы были сконцентрированы все ресурсы.
Вот нам сегодня надо постараться быть похожими на сталинский СССР, а не на царскую Россию, в том числе в сфере борьбы с коррупцией. И очень хорошо, что сейчас продолжается масштабное расследование коррупции бывших высокопоставленных чинов Минобороны.
В целом, подводя итоги года на фронте борьбы с коррупцией, можно сказать: эта борьба усиливается, неприкасаемых не осталось, ни один, даже самый высокопоставленный вор не может сегодня чувствовать себя спокойно.