Это, конечно, огрубление. Однако можно твердо констатировать бессмысленность попыток какого-то долгосрочного экономического прогнозирования в стране, где органы, призванные охранять порядок, с дивной последовательностью и регулярностью занимаются обрушением рынков. На этот раз пришла очередь «Вымпелкома». Хотелось бы ошибаться по поводу последствий всего происходящего для компании, но есть уже прецедент. Предъявление со стороны налоговых органов претензий на $157 млн — это хуже, чем черная метка из романа Стивенсона. Если, конечно, это всего лишь ложная тревога, то слава богу.

Хотя, если вдуматься, то прогнозировать в России можно. Вопрос в том, что является предметом прогноза. И предсказать некоторые изменения в трендах не представляет особого труда. Очень у нас любят порассуждать о близости присвоения третьего инвестиционного рейтинга. Присвоят или нет — это частное дело Standard & Poor`s. Хотят присваивать — пусть присваивают, не хотят — ну и пусть, инвестиций все равно не будет. Кто их будет в здравом уме и трезвой памяти, интересно, делать в такой обстановке? Статистика по движению капитала будет еще через несколько месяцев, но можно прямо сейчас записывать, что в последний месяц 2004 года приток частного капитала сменился оттоком.

Многие проблемы вообще становятся неактуальными. Говорить об инвестиционном климате, как уже сказано, смысла нет.

Сразу отпадает куча частных вопросов. Скажем, где взять ресурсы для долгосрочного инвестирования экономики? Ответ: нигде. И не потому что нельзя достать, а потому что незачем.

Или вот правительство недавно обсуждало перспективы развития финансовых рынков. Можно на самом деле не обсуждать. Зачем их развивать, если может так сложиться, что скоро не останется ни инвесторов, ни эмитентов?

<1>Все, что сказано, может показаться нематериальным для обычного человека, непосредственно не связанного ни с рынками ценных бумаг, ни с подвергнутыми репрессиям структурами. Ну раскулачат еще одну компанию — и что? На самом деле последствия могут быть неприятны для многих. Здесь не нужно даже спекулировать на тему защиты прав собственности или стращать тем, что налоговые грехи по большому счету есть у подавляющего большинства населения. Просто не будет инвестиций — не будет роста ВВП, не будет увеличения зарплат.

И по поводу того, что нашему правительству свойственны робингудовские идеи, типа отобрать у богатых и отдать бедным, особых иллюзий строить не надо. Первая часть формулы работает, вторая — нет.

Отобранная собственность попадет в формально принадлежащие государству структуры, но это такие структуры, которые имеют мало отношения к благотворительности или системе социального обеспечения.

И если кто-то от передела собственности начинает жить лучше и веселее, то, скорее всего, он имел счастье родиться и трудиться в городе Санкт-Петербурге.

Некая капелька денег, конечно, может попасть в Минфин. Какие-то налоговые претензии все-таки удается удовлетворить, несмотря на сопротивление Минфина. О липовых аукционах лучше не поминать, поскольку вся их суть заключается в перекладывании некоторой суммы денег из одного кармана в другой, причем оба кармана контролируются одними и теми же людьми. Тут тоже ничего широким массам не светит, поскольку денег в Минфине и без того хватает, только вот расставаться с ними он не любит. Надо совершенно четко уяснить, что обогащение государства в нашем случае имеет очень малое отношение к благосостоянию граждан. И вообще, опять приходится вспоминать классиков, которые прямо говорили, что государство — это не собес, а аппарат насилия.

Зачем это все делается? Объяснение, наверное, самое банальное. Контроль над собственностью и денежными средствами. И не надо обольщаться, что он «государственный».

Государство — это ведь в нашем случае прежде всего не флаг, не гимн, не учебники по истории и уж, конечно, не народ. Это группа людей с фамилиями и отчествами.

И даже самый ортодоксальный социалист не был бы в восторге от того, что в распоряжении этих людей оказывается все больше и больше собственности и власти.