Цивилизация
Окончательное решение Владимира Путина стать дважды председателем – федерального правительства и партии «Единая Россия» – многое объясняет в сути той новой конфигурации власти, которую действующий президент хотел сформировать после своего ухода с поста главы государства.
Скорее всего, гамлетовский вопрос «быть или не быть» оба раза решался Путиным с учетом двух основных проблем преемственности власти.
Первая и много раз обсуждавшаяся проблема заключается в том, как избежать разлада во властном тандеме. Проблема эта общая и для Владимира Путина, и для Дмитрия Медведева. Оба лидера постоянно в ответах на соответствующие вопросы о будущем власти говорят примерно об одном и том же – что у них доверительные товарищеские отношения и полное взаимопонимание.
Однако понятно, что элита в целом, бюрократия в этих «доверительных отношениях» двух руководителей непосредственно не участвует и понимает только четкие правила игры с полной определенностью по поводу того, кто и как принимает решения, кто и как их согласовывает и визирует, кто назначает и кто отправляет в отставку. Отсутствие или малейшая неясность в этих правилах всегда будут создавать угрозу «войны аппаратов», под перекрестный огонь которой могут попасть и будущий президент, и будущий премьер. Сверх того, сами правила игры в системе «властного тандема» должны быть такими, чтобы точка равновесия, по крайне мере в отсутствие форс-мажорных обстоятельств, достигалась не благодаря максимальному ослаблению или усилению одного из участников дуумвирата, а гораздо ближе к паритету между ними. Ну, по крайней мере, в настоящее время.
Собственно, вторая проблема преемственности власти для Владимира Путина как раз и заключается в том, что пока не до конца очевидно, позволит ли ему политическая ситуация рано или поздно уйти окончательно, или нужно будет со временем возвращаться на пост президента. Иначе говоря, у Владимира Путина сейчас нет в этом вопросе стопроцентной «дорожной карты», регламентирующей его поведение на ближайшие годы. Окончательный ответ может как-то оформиться только через год-другой, когда в полной мере станет ясно, как работает новая конструкция. Но раз так, то
подвисает важнейший для новой политической ситуации вопрос – целесообразно или нет для устойчивости системы перераспределять полномочия между президентом, правительством, законодательной властью.
Потому что если когда-то у Владимира Путина возникнет потребность или желание вернуться в Кремль, то президентская власть будет нужна ему во всей своей полноте, в «операционной версии» образца 2000–2008 годов, а вовсе не в каком-то урезанном виде. Поэтому мы и слышим постоянно заявления о том, что никакого перераспределения полномочий не будет. А вот если через некоторое время дело пойдет к серьезной законодательной и конституционной реформе в сфере баланса властей, тогда и станет ясно, что «операция I'll be back» уже, наверное, не актуальна.
Решая описанные проблемы, Владимир Путин и сделал то, что он сделал, – снова сел на галеру, взял в руки два новых весла и теперь поведет лодку в совершенно определенном направлении.
Баланс сил между президентской властью и другими ветвями власти будет обеспечиваться ни в коем случае не за счет ослабления главы государства и законодательного урезания его прерогатив.
Перераспределения полномочий в ущерб потенциально вновь востребованному самим Владимиром Путиным «президентскому властному моноцентризму» не произойдет.
Он может быть только несколько законсервирован и полуформально уравновешен усилившимся правительством и партийной дисциплиной законодателей, что в официальных речах сегодня именуется более полным раскрытием конституционного потенциала исполнительной и законодательной власти. Соответственно, нет, например, необходимости затачивать «под премьера» процедуры назначения губернаторов, поскольку «слово Путина» и так окажется необходимым из-за того, что за кандидатуры региональных руководителей должно голосовать большинство единороссов во всех региональных законодательных собраниях.
С другой стороны, возглавив «Единую Россию», но не вступив в партию и сопроводив все это жесткой риторикой по поводу необходимости ее обновления и освобождения от случайных людей, Владимир Путин не закрыл, а, напротив, увеличил возможности внутриэлитной чистки. Обращаясь к тому же примеру, отправлять в отставку губернаторов-единороссов в связи с утратой доверия Дмитрию Медведеву будет куда сподручнее при молчаливом согласии председателя партии и без партийного билета.
Возникающий своеобразный паритет влияния между Путиным и Медведевым является крайне важной конструкцией политической устойчивости перед лицом внутриэлитных игрищ.
Чтобы избежать аппаратных шуршаний вокруг дуумвирата, формируется своеобразная система «тандема вето». Владимир Путин будет иметь возможность заблокировать любую инициативу президента, а Дмитрий Медведев как глава государства будет иметь в силу своих конституционных полномочий аналогичный блокирующий пакет в отношении действий правительства и парламента.
При этом только оба лидера вместе в этой ситуации имеют контрольный пакет акций в политической системе. То есть
в максимально возможной степени и по максимально возможному кругу полномочий президента и премьер-министра будет применяться принцип «двух ключей», обязательного согласия обоих по главным решениям и (или) их совместного осуществления.
Соответственно, то самое взаимопонимание двух руководителей как раз и превращается в основу работы новой конфигурации, а различные группы влияния в окружении президента и председателя правительства лишаются значительной части возможностей разыгрывать противоречия между ними или, опираясь только на одного из них, продавливать принципиальные вопросы. Ссылка на «взаимное право вето» — хороший способ «отбить» любую интригу и не обидеть уважаемых людей.
Другое дело, что «в случае чего» есть возможность провести допэмиссию акций. И возможности это сделать сегодня, пожалуй, сосредоточены почти полностью у Владимира Путина.
