Справедливая оценка гэкачепистам за их преступления так и не была дана

О событиях августа 1991 года, о защитниках Белого дома и о том, стали бы эти люди защищать нынешнюю власть, в интервью «Газете.Ru – Комментарии» рассказал президент гуманитарно-политологического фонда «Стратегия», бывший государственный секретарь России Геннадий Бурбулис.

— Насколько развитие страны за прошедшие 20 лет похоже на ваши тогдашние представления об этом?

— Те ценности, идеи и убеждения, которые в 1991 году объединили нас в руководстве Российской Федерации, достаточно четко и точно выражены в Декларации о государственном суверенитете, принятой 12 июня 1990 года. Эта декларация задала основные направления стратегии выживания России в условиях глубочайшего кризиса советской тоталитарной системы и последующего развития страны на принципах прав и свобод человека, многообразия форм собственности с безусловным приоритетом частной собственности, принципов верховенства права и нравственного и духовного развития личности и народов России.

Самым важным итогом 1990-х годов является Конституция Российской Федерации, принятая 12 декабря 1993 года всенародным голосованием. Она была и остается мировоззренческим, культурным и правовым основанием для России на ближайшие десятилетия.

В то же время с грустью и тревогой я отмечаю, что в последние годы страна все более возвращается к махровому монополизму, пытается восстановить пресловутую вертикаль власти. При этом опасным образом деформируется конституционный принцип федерализма, доминируют тем самым тенденции унитарного централизованного государственного управления, утрачены зримые формы реальной конкуренции людей и идей. Но самое опасное – это деградация нравственной и культурной жизни общества на фоне изощренной манипуляции общественным сознанием и реальными проблемами и трудностями, которые испытывает большинство населения России.

— Жалеете ли вы о каких-то последствиях августа 1991-го?

— Жалею о многом, и прежде всего о том, что путч оказался трагической реальностью. Он не только помешал нам начать процесс правового и политического обновления страны через подписание Договора о Союзе суверенных государств, но и лишил родины, потому что 22 августа 1991 года Советский Союз фактически перестал существовать.

Невозможно смириться с гибелью Дмитрия Комаря, Ильи Кричевского и Владимира Усова, которая, возможно, предотвратила многие другие жертвы, но остается для меня вечным укором, что мы не смогли избежать этой беды.

Очень обидно, что многие из тех людей – а их были тысячи, – которые образовали живое кольцо и трое суток самоотверженно защищали свою свободу и наши общие мечты и планы, впоследствии поплатились за свой благородный и мужественный поступок, и нам не удалось сохранить дух братства и человеческой солидарности.

Жалею о том, что справедливая оценка гэкачепистам за их преступления так и не была дана. Мы оставили травмированное общественное сознание без понимания вины за содеянное и без покаяния.

— С высоты сегодняшнего опыта вам не кажется, что из тогдашней ситуации можно было выйти без баррикад и без жертв? Насколько оправданным это оказалось в итоге?

— Жертвы действительно нельзя ничем оправдать. Но, во-первых, баррикады вокруг Белого дома люди начали создавать спонтанно. А во-вторых, эти баррикады и живое кольцо из тысяч защитников Белого дома были проявлением той жизненной энергии и той воли, которую выразили прекрасные граждане нашей страны, трое суток отстаивавшие свое право на свободу, право на достоинство и свой выбор общечеловеческих ценностей. И баррикады, и живое кольцо были жизненно необходимы, прежде всего как форма противостояния деятельной энергии безоружных людей военной машине тоталитарной системы.

— Если оценивать Россию в категориях того времени, кто из нынешних политиков и партий по какую сторону баррикад оказался бы?

— Может быть, это глубокий и серьезный вопрос для специального научного исследования, но сегодня я его воспринимаю как некорректный. Объективно очевидно, что члены ГКЧП, по крайней мере многие из них, отстаивали свои убеждения, свою веру и действовали так, как требовала и заставляла действовать их жизненная позиция, их совесть и представление о чести и долге.

Сегодня же абсолютное большинство так называемых партий и их бравых руководителей по определению лишены каких-либо моральных и политических принципов и представляют собой печальное племя конъюнктурного бизнеса на якобы политической деятельности.

Что касается конкретизации, то если вспомнить, что гэкачепистов в августе 1991 года из глав государств поддержали Ясир Арафат, Садам Хусейн, Муамар Каддафи и Слободан Милошевич, то легко догадаться, кто был бы по ту сторону баррикад.

— Как вы считаете, тогдашние защитники Белого дома стали бы защищать обитателей нынешнего?

— Подлинные защитники Белого дома, безусловно, стали бы защищать обитателей нынешнего, если бы к тем была применена неправовая, несправедливая, коварная и зловещая внешняя сила. Люди, устремившиеся туда в августе 91-го, защищали прежде всего свое достоинство, свой выбор, который наиболее ярко и зримо был выражен 12 июня 1991 года при избрании Бориса Ельцина первым президентом новой России. Ими двигало неизбывное чувство милосердия и сострадания, которое они, конечно, и сейчас готовы проявлять в любой ситуации, угрожающей человеческой жизни.

Беседовала Светлана Ярошевская