Цивилизация
Главная военная прокуратура направила в Следственный комитет материалы о возбуждении уголовного дела в отношении бывших чиновников Минобороны за продажу 144 гектаров подмосковной земли, которая не принадлежала военному ведомству. Однако если раньше инициатором незаконной сделки проверяющие признавали экс-министра Анатолия Сердюкова, то теперь — его подчиненных.
Бывший губернатор Ставропольского края Александр Черногоров, снятый недавно с поста заместителя министра сельского хозяйства, обжаловал свое увольнение в Верховном суде и написал открытое письмо президенту Владимиру Путину. Он требует признать недействительными результаты служебной проверки, на основании которой его лишили работы, и восстановить его в должности с компенсацией морального и материального вреда.
Глава Чечни Рамзан Кадыров прокомментировал свою недавнюю езду со скоростью 241 км/ч, заочно ответив в Instagram членам сообщества «синих ведерок», которые предложили ГИБДД лишить его водительских прав. «Синие ведерки лишили меня прав. Теперь пришлось пересесть на лошадь, чтобы передвигаться по республике», — написал он под фотографией, где запечатлен верхом.
Эти три совершенно разных истории из текущего информационного потока объединяет то, что они иллюстрируют бытовое повседневное беззаконие, в котором все мы существуем.
В письме Путину бывший губернатор и заместитель министра жалуется на «правовой нигилизм» и указывает, что инициаторами его увольнения стали «заинтересованные» люди. Хотя сам Черногоров был в числе тех, кто строил это государство беззакония в его нынешнем российском изводе.
Черногоров пишет, что «хочет проверить на себе» один из «майских указов» Путина о «повышении доступности правосудия» для граждан при споре с госорганами. С этой целью он «принципиально отказался от услуг адвокатов» и рассчитывает на торжество закона. В общем, большой оптимист товарищ Черногоров.
Казус Сердюкова показывает, что даже скандальная отставка и вереница уголовных дел не означают для бывшего чиновника тюрьмы, если у него есть высочайшая политическая индульгенция. А Рамзан Кадыров прекрасно осознает, что, исходя из его нынешнего положения в российской государственной иерархии, его никто не лишит никаких прав — ни водительских, ни политических. Хотя такое может произойти в любой момент. О чем свидетельствует, например, судьба другого кавказского политического тяжеловеса, экс-мэра Махачкалы Саида Амирова, в одночасье превратившегося из влиятельнейшего дагестанского политика в заключенного, которого обвиняют в серии особо тяжких преступлений.
Жизнь чиновников «над законом» в России приводит к тому, что они не могут успешно апеллировать к закону, когда исключаются из обоймы.
Их абсолютная защищенность при должности оборачивается абсолютной беззащитностью после увольнения. Но торжество беззакония как принцип устройства российской жизни — не только дело рук сменяющих друг друга властей. Правовой нигилизм — это еще и устойчивая привычка общества. Жить по закону в России одинаково не умеют ни народ, ни власть. Именно поэтому верховным судьей в резонансных делах, а иногда и инициатором их появления становится глава государства. При этом правоохранительные органы превращаются в институты произвола, попрания законности и исполнения политических заказов.
Чтобы добиться торжества закона в России, возможно, даже мало будет поменять власть. Потому что уйдет немало времени, чтобы власть убедила население в том, что она живет по закону и требует того же от граждан. А так все получится, как у экс-чиновника Черногорова: он одновременно подает иск в Верховный суд и пишет президенту Путину. Потому что прекрасно понимает, какая из этих двух инстанций у нас выше.
