Цивилизация
Переименование милиции в полицию, кадровые перестановки, троекратное увеличение зарплат, тендеры на улучшение имиджа сотрудников и новая форма не изменили саму систему взаимоотношений между обществом и полицией. В глазах россиян органы внутренних дел по-прежнему работают в интересах институтов власти или в личных интересах. И в последнюю очередь в интересах обычных людей.
Вряд ли в этом есть чья-то персональная вина. Полиция не может стать более человечной, пока нет запроса на такую реформу в самой власти. В этом смысле телевизионное реалити-шоу «Я — полицейский» имеет немного общего с реальными задачами и обязанностями полицейских в их повседневной работе.
Хотя следует признать: многие полицейские стали общаться с гражданами ощутимо вежливее. Несколько улучшается отношение к полиции и у населения в целом. Когда в прошлом году к Дню полиции ВЦИОМ проводил традиционный «праздничный опрос», выяснилось, что доля россиян, доверяющих полиции в своем регионе, выросла с 40 до 46%.
Однако по сравнению с уровнем доверия к полиции в США или западноевропейских странах, где он обычно достигает уровня 80%, это, безусловно, не слишком впечатляющие цифры.
Если речь идет о личных отношениях граждан и полиции, картина еще печальнее. О том, что им приходилось иметь дело со стражами порядка, сообщили 26%. Россиян вообще никогда не обращавшихся к сотрудникам правоохранительных органов оказалось 72%. В странах, где органы правопорядка защищают граждан и общественную безопасность, где помогают людям решать и бытовые проблемы, к полицейским обращается практически все взрослое население.
В Америке вообще обычная вещь, когда у полицейского спрашивают, как куда-то пройти, помочь что-то донести, вскарабкаться в транспорт, снять с дерева кошку.
Из официальной статистики не очень можно понять, хорошо ли работает российская полиция или плохо. В 2013 году в России в органы МВД РФ поступило более 28 млн сообщений о преступлениях, происшествиях и административных правонарушениях. Этот показатель вырос на 7,6% по сравнению с 2012 годом, что может свидетельствовать как о росте доверия к правоохранительным органам, так и просто о росте количества поводов для обращений. Наконец, это может говорить о том, сообщения стали фиксировать, а не заворачивать без регистрации.
Смелые, честно исполняющие свой профессиональный долг и просто порядочные люди в системе органов внутренних дел, безусловно, есть. Но они находятся в невидимом глазу меньшинстве ровно потому, что сама система заточена в первую очередь на обслуживание интересов государства, а не общества. Образ полицейского как бесстрашного защитника добропорядочных граждан в России так и не сложился.
Тогда кто же настоящий защитник рядового россиянина? К кому обращаться за помощью в критические моменты?
Если говорить о государственных институтах — практически не к кому. Ни суды, ни полиция, ни Следственный комитет, ни ФСБ такими защитниками в обывательском сознании не являются.
В системе сегодняшних российских координат есть только один безусловный защитник Отечества и его обитателей — президент. Один за всех. Причем не президент как институт государства, а именно конкретный человек, которому пишут письма, записывают видеообращения и рассказывают о своих проблемах во время «прямой линии». Но президента, очевидно, на всех может и не хватить.
Именно поэтому, несмотря на то что слово «безопасность» продолжает доминировать в лексиконе власти, ни рядовой гражданин, ни миллиардер толком не могут почувствовать себя в безопасности.
И этот порядок вещей вряд ли изменится до тех пор, пока не начнет меняться само отношение государства и общества к функциям силовых ведомств. Потому что сила их не в том, чтобы охранять государство от граждан или защищать бизнес-интересы чиновников. Они должны защищать тех, кто слабее, кто чувствует несправедливость. Кто просто нуждается в помощи.
