Писатель Александр Бушков – человек отъявленной работоспособности и столь же безудержной фантазии. Количество написанных им книг давно перевалило за полусотню, только художественных романов, по словам самого автора, «то ли 45, то ли 46». Причем жанровым однообразием он себя не ограничивает – на заре карьеры считался одним из самых многообещающих молодых советских фантастов, потом, в эпоху перестройки, по тиражным заслугам в общем-то справедливо стал рекомендоваться «королем русского боевика», периодически писал и исторические романы. А однажды так вообще оскоромился постмодернистскими шуточками – написал двухтомный фолиант «Д`Артаньян – гвардеец кардинала», где, в силу собственной любви к герцогу Ришелье, перевернул труд господина Дюма с ног на голову. Кардинал у него образец добродетели, Миледи – целомудренная прекрасная дама, на Констанции пробы ставить негде, троица мушкетеров – нечто вроде тогдашних наемных «братков», а уж кем стала Анна Австрийская – и повторить скоромно.

И все это, прошу заметить, не от меркантильной всеядности. Посчитать Александра Александровича угодливым графоманом было бы несправедливо.

Во-первых, в таланте ему никак не откажешь (другое дело, на что он его меняет), а за прыжками от жанра к жанру стоит не коммерческий расчет, а скорее необузданность натуры – скучно ему все время писать про одно и то же.

Возможно, именно по этой причине в последнее время Бушков все чаще стал изменять всем этим Эвтерпам и Каллиопам с Клио и вместо худлита творить исторический науч-поп. Столь же обильно и с прежней же широтой охвата. Вот только последние работы – «Россия, которой не было-4» — про «гвардейское столетие», то бишь XVIII век, двухтомник о Сталине, «Екатерина II. Алмазная Золушка», исследование про сегодняшних олигархов «Хроники мутного времени» и, сегодняшняя новинка – «Распутин. Выстрелы из прошлого».

Главный вывод, к которому приходит Александр Александрович в своем жизнеописании «Святого старца», давно уже озвучен во всех аннотациях – «Распутин не монстр и не авантюрист, но трагическая фигура, сыгравшая ключевую роль в российской и мировой истории ХХ века. Он был ярым противником вступления России в войну и, тем более, в союз с государствами, чьи интересы в корне расходились с российскими. Он видел в качестве стратегического союзника России отнюдь не страны Антанты, а Германию, с которой Россия веками формировала тесные связи.

«Нельзя воевать с немцем. Немец – полезный человек», – пытался внушить он российскому императору».

Более того – «если бы Распутин остался жив, он мог в корне изменить ход русской истории. Он был последним, кто сделал все возможное, чтобы помешать утопить Россию в крови, и последним, кто мог противостоять этому. Принимая во внимание те ужасные муки, на которые он пошел ради нас, своих потомков, государство должно воздать должное его памяти: провести процедуру гражданской реабилитации и общественного признания его заслуг. Сегодня наступила пора это сделать» — категорически заключает автор.

Убеждение, надо признать, как минимум, смелое, впрочем, Бушков и не скрывает, что ожидает скандала после выхода книги. И дело не только в Распутине – книга не только и не столько о нем. На 321 странице автор признается: «Все, что вы только что прочитали, было не более чем вступлением к одной-единственной, не самой большой главе этой книги». Именно так – Григорий Ефимович впервые появится ближе к концу объемистого фолианта, благо его жизнеописание автор начинает с первой четверти XIX века, с воцарения Николая I. До появления царского Друга автор успеет преподнести еще немало исторических сенсаций вроде того, что воспетый Пикулем канцлер Горчаков был полным ничтожеством, а балканские «славянские братья» (в которые он периодически невесть зачем зачисляет и румын) были не кем иным, как «умным, циничным, нахальным вампиром».

Патриотам, до сих пор мечтающим о русском флаге над Константинополем, хватит на несколько кондрашек, да и историкам будем чему удивиться.

Бушков, надо сказать, на историков обижается: «Нет никакой критики. Ругань есть, а критики нет. И никто еще не подловил ни одного «идейного преступника», в том числе и Бушкова, на передергивании фактов».

Зря обижается. Профессиональной критики действительно нет, и вряд ли будет, потому как критиковать его исторические работы фактически невозможно. Он действительно не перевирает факты – все приводимые им сведения абсолютно верны. Вот только берет он их в пропорции «капля на ведро» и, базируясь на этом фундаменте, делает свои сенсационные выводы. По сути «исторические исследования» Бушкова – непревзойденный сегодня образец «наивной прозы». С искренним восторгом неофита он спешит поделиться узнанным, и эта искренность действительно подкупает. Это, если хотите, «Письмо ученому соседу», сотворенное человеком, великолепно умеющим писать интересно, и изданное массовым тиражом. «Потом я открыл еще, что собаки весной траву кушают подобно овцам и что кофей для полнокровных людей вреден, потому что производит в голове головокружение, а в глазах мутный вид и тому подобное прочее.

Много я сделал открытий и кроме этого, хотя и не имею аттестатов и свидетельств».

И впрямь не имеет, и откровенно этим хвастается: «К счастью, у меня нет высшего образования. От штампов, вбитых в голову в институте, избавиться невозможно. У меня же нет священного трепета перед официальной версией истории». Ну и что прикажете историкам делать? Объяснять, что для того, чтобы только вникнуть в проблематику того же мимоходом охаянного «восточного вопроса» в русской истории, надо не один год положить на изучение материала?

Зачем? Бушков давно уже вывел оптимальный алгоритм написания исторического бестселлера: «Месяца три-четыре изучения всего массива информации, месяц на написание. Я — профессионал. Я очень хорошо умею писать книги».

И здесь не врет. Профессионал, не оспоришь. Поэтому анонсированные им книги про оранжевые революции и Чингисхана нам долго ждать не придется.

А. Бушков. Распутин. Выстрелы из прошлого. СПб, «Нева», 2006.