Цивилизация
После посещения ночного клуба пропадает хорошая, как ее характеризуют родители, девушка.
Искать ее будет специальная служба, под подозрением окажутся почти все: и отец-самодур, и отправленный в отставку молодой человек, и даже случайно подвернувшиеся оперативникам под руку гопники.
В отделе всего несколько человек: начальник и старший аналитик, полковник Максим Разумовский (Станислав Николаев), психолог Ирина Новак (Мария Аниканова), эксперт-криминалист Лев Лунин (Артем Денке), следователь Александр Лавров (Даниил Белых) и оперативник Никита Верховцев (Игорь Стам). Находить без вести пропавших им помогают прикомандированные стажеры, например лейтенант-делопроизводитель и по совместительству дочка высокого начальства Ольга Кузнецова (Наталья Земцова). Но работает эта небольшая команда чрезвычайно эффективно: версий, которые они отрабатывают, много, но ложные следы быстро отсекаются. Когда истинные преступники обнаружены, останется рутинная работа по задержанию — с положенными по жанру стрельбой и погоней.
Телеканал РЕН-ТВ начинает показ 40-серийной криминальной драмы «Пропавшие без вести» — бережной, сделанной с минимумом отличий от оригинала адаптации бельгийского сериала «Vermist» (название которого так и переводится — «Пропавшие без вести»).
Премьера оригинального многосерийного фильма состоялась еще в 2008 году, годом раньше вышел полнометражный фильм с таким же названием, ставший пилотом проекта.
Этот сериал, снятый на нидерландском языке, оказался очень популярным. Причем не только на родине, где его позиционировали как фламандский аналог «Остаться в живых» или серии «CSI» (делая, разумеется, скидку на несопоставимые бюджеты, не помешавшие авторам «Vermist» снять его в кинематографическом качестве).
Сериал шел во многих странах мира, выкупались не только права на его показ, но и лицензии на производство локальных версий (так поступили и в России). Сейчас в Бельгии идет пятый сезон; три последних номинировались на премии европейского телефестиваля в Монте-Карло, но пока «Vermist» остается без международных наград.
Переиначивать оригинал и подгонять его под родные реалии (как было в случае с прошлогодней «Обратной стороной Луны», переделкой британской «Жизни на Марсе») авторы российского варианта «Пропавших без вести» не стали. Первая серия сделана по мотивам того самого пилота бельгийского сериала (подростки везде одинаковы) с небольшими изменениями.
Главные герои работают в Следственном комитете и являются сотрудниками вымышленного отдела этого ведомства.
И еще одно отличие от бельгийского сериала — все они как на подбор: одеты с иголочки, смелы, отважны и горой стоят за правое дело. Враг, следовательно, будет разбит, и победа будет за ними — что, впрочем, следует и из законов жанра.
Законы жанра вообще в «Пропавших без вести» в чести: сериал успешно притворяется обычным детективом, и поверить в это есть все основания.
Вот преступление, вот подозреваемые, вот работа мысли, а вот работа ног и рук. И в конце, как апофеоз, разоблачение коварного замысла и торжество справедливости.
Российский вариант оказался очень реалистичен, а потому страшен, причем авторы обошлись без показанных бельгийцами крупным планом трупов, а использовали совсем другие, более тонкие методы. Пугать сериал собирается совсем не нарушителей правопорядка, хотя и их тоже.
Преступники, они, конечно, те еще сволочи, и эта их особенность в «Пропавших без вести» всячески подчеркивается.
Нарушителей закона здесь не перепутать с добропорядочными людьми: они в российском сериале словно выделяются специальными маркерами; их внешность, как правило, совсем не располагает к разговору с ними в темном переулке. Оперативники с преступниками, соответственно, особо не церемонятся — действуют жестко, если не жестоко.
Но не стоит рассчитывать, что это поведение вызовет у зрителя внутреннее отторжение.
Главные герои-правоохранители сами хороши: в любой непонятной ситуации достают пистолеты; от их импульсивных действий не застрахован и человек невиновный, всего лишь попавший под подозрение. С ним, правда, оперативники будут обращаться чуть мягче, чем с преступником, и во время беседы не опустятся до угроз прострелить руку.
Обыватель, помнящий о максиме не зарекаться от тюрьмы и сумы, ожидает от первоначального общения с правоохранительными органами простого человеческого уважения своих прав.
Но с правами человека в сериале дело обстоит не слава богу.
«Пропавшие без вести» противопоказан людям с паранойей в отношении властных структур. В сериале материализуются все их затаенные страхи и дается новая пища для новых размышлений. Спецслужба по поиску пропавших как то «чудище» — «обло, огромно, стозевно и лаяй»: у нее всезнающие базы данных, ее сотрудники следят за всеми гражданами, все под колпаком. Она почти всесильна, ей ничего не стоит найти человека по татуировке на загривке, отследить, когда сотовый телефон снова появится в сети, и с точностью до метра узнать, где и у кого этот мобильный находится. И, кажется, эта спецслужба со своими супервозможностями способна едва ли не в одночасье уничтожить не только всех преступников, но и тех, кто еще даже не подозревает о своем бандитском будущем. Просто задача такая не ставилась.
«Пропавший без вести» уже не первый забег Следственного комитета в состязании с муровцами, прокурорскими, судебными приставами и другими правоохранителями за полноту художественного отображения своего облика на телевидении. Год назад, в апреле 2012 года, на телеканале НТВ шел сериал с незатейливым названием «Следственный комитет», в котором каждая новая серия была посвящена реальным делам прошлого — майора Евсюкова, бывшего сенатора Изместьева и т.п.; для усиления эффекта правдоподобия мелькал даже пресс-атташе СК Владимир Маркин в роли самого себя.
Однако в этот раз поработать над имиджем ведомства решили на другом поле.
«Пропавшие без вести», естественно, создавался при поддержке Следкома, и его присутствие в «Пропавших без вести» напоминает продакт-плейсмент: периодически мелькает здание главного управления в Техническом переулке, да еще герои регулярно произносят название своей головной организации громким голосом во время задержаний.
Все остальное, кажется, плод чистого вымысла. На самом деле никакого специального отдела по поиску пропавших в этом ведомстве нет. Как, по признанию консультировавших сериал сотрудников комитета, нет ни настолько хорошо оснащенных кабинетов, ни показанной в фильме аппаратуры. В «Пропавших...» следователи соперничают с «Ментами» и «Глухарем» на поле сконструированных частных историй, становящихся предметом не самых громких, но задевающих за живое дел. Хотя, наверное, художественное осмысление обыска у Ксении Собчак или у Сердюкова — Васильевой, несколько серий про «дело 6 мая» так называемый массовый зритель тоже бы посмотрел с удовольствием. Но, наверное, бельгийская лицензия не позволяет.
