Цивилизация
Игорь Коротченко, главный редактор журнала «Национальная оборона»:
— Обмен адекватен, потому что отвечает самым главным критериям — желанию и стремлению правительств США и России решить этот вопрос именно таким образом.
Чисто арифметический подсчет здесь не совсем правомерен.
Здесь работал не арифметический принцип, а стремление США и России решить эту проблему к взаимной выгоде для себя. Та нелегальная сеть, которая была раскрыта в США, реального ущерба национальной безопасности США не принесла.
Что касается высланных из Москвы, то они остаются гражданами РФ, поэтому по формальному критерию имеют возможность беспрепятственно въезжать и выезжать по российскому паспорту на территорию России. Но в этом деле важны не юридические тонкости, это обмен по факту выполнения взаимных интересов. Произошел обмен шпионами: западные шпионы покинули Россию, российские шпионы покинули США — вот что важно в этой сделке.
Юридические тонкости здесь никого не интересуют, так как действует прецедентное право: последний такого рода обмен произошел в 1962 году, когда Пауэрса обменяли на Абеля.
Успех соглашения налицо и для России, и для США, потому что в американских тюрьмах другие люди продолжают отбывать наказание за шпионаж и шанс покинуть территорию США до истечения срока ничтожен. А в данном случае мы избежали судебного преследования наших нелегалов, в худшем случае они могли получить по 25 лет американской тюрьмы. С семьями разведчиков, оставшимися в США, думаю, никаких проблем не будет. В любом случае они будут иметь возможность отправиться вслед за главами семейств в Россию.
Алексей Кондауров, генерал-майор ФСБ в отставке:
— С позиции американцев один Сутягин десятерых стоит. Он не случайно был заявлен американцами из гуманитарных соображений, поскольку ни они, ни Amnesty International не считают его виновным в тех преступлениях, которые ему инкриминировали.
Мировое сообщество считает Сутягина политзаключенным, а условия содержания в наших тюрьмах не отвечают международным стандартам, такое содержание не считается гуманным. Со стороны американской администрации это очень хороший пиар-ход. Если наша сторона считает, что эти десять стоять этих четырех, то, значит, так оно и есть. То же самое и с американской стороны. В этой ситуации взвешивать качество или заслуги перед разведкой того или иного фигуранта не приходится. Когда Абеля меняли на Пауэрса, к последнему ведь тоже кого-то «пристегнули» в довесок (американского студента Фредерика Прайера — «Газета»).
Прежде чем сделать обмен, юридическая сторона вопроса взвешивалась. Не зря же американцы изменили обвинение — сделали его более мягким, дали очень маленький срок — фактически тот, который они отбыли в местах заключения, находясь под следствием. И только после этого стал возможен обмен. Для российской стороны нужно было помилование. Я почти не сомневаюсь, что от всех четверых было получено согласие, что они готовы на такого рода обмен, и на этих условиях к ним было применено президентское помилование. Акт добровольности с их стороны был соблюден. Вполне вероятно, что есть неофициальные ограничения на въезд Сутягина в Россию и они перестанут действовать с изменением политической ситуации в России — в случае либерализации.
Никола Дакворт, директор программ Amnesty International по Европе и Средней Азии:
— Если Игорь Сутягин против этой сделки и был вынужден принять ее под давлением, это может быть равносильно принудительной ссылке. Это также лишит его шанса очистить свое имя от обвинений.
Энтони Брентон, бывший посол Великобритании в России (в интервью BBC):
— Спецслужбы обеих стран заинтересованы в том, чтобы заботиться о своих людях. Их связывают взаимные интересы и уважение, и они бы не хотели серьезно навредить друг другу. США будут иметь в виду, что если они помогли России вернуть своих людей, то в следующий раз Вашингтон может рассчитывать на аналогичную услугу со стороны Москвы, если захочет вернуть своих.
