Цивилизация
Никита Михалков в среду открыл в Госдуме цикл лекций, посвященных Году российского кино. Правда, депутатов на мероприятии было раз-два и обчелся. В основном аудиторию составляли студенты столичных вузов.
Председатель Союза кинематографистов предстал перед публикой в черном кожаном пиджаке, светло-голубой рубашке и ярко-красных подтяжках поверх нее. В президиуме сидел депутат Госдумы, режиссер Станислав Говорухин, и Михалков признался, что «не умеет читать лекции, тем более в присутствии коллеги Станислава Сергеевича»: «Испытываю комплекс неполноценности, стоя здесь».
Однако свой комплекс лектор быстро и умело поборол.
Михалков посетовал, что люди зачастую не понимают, почему на ту или иную картину выделяется внушительное количество средств: «Интернет делает свое дело. Прочитают, и начинается: «Сколько же ему дали на фильм! Блин, сколько же он украл!»
На самом деле искусство кино требует значительных вложений:
«Для картины «Сибирский цирюльник» мы заказывали костюмы из настоящего английского сукна, а белье (у героев. — «Газета») было бязевое, настоящее», — похвалился Михалков.
Таким образом, необходимость серьезных вливаний в съемку фильмов — это реальная необходимость, «а не просто распилить на берегу», резюмировал он.
Претензии, впрочем, звучали не столько в адрес обычных граждан, сколько в адрес российских режиссеров. Они никуда не годятся — это если пересказывать речь Михалкова в двух словах.
Если более подробно, то претензии в адрес коллег у главы Союза кинематографистов таковы. В 90-е, вспоминал он, стали снимать то, что было запрещено раньше, и возникла ситуация, когда красные, которые раньше были хорошими, стали плохими, а белые — наоборот: «И это превратилось в некий спорт, когда мы начали снимать то, что раньше было нельзя. В первые два-три года это было прикольно. Казалось, вот она — свобода!» Но потом, следовало из речи Михалкова, стало не до смеха — качество российского кинематографа не росло. А все потому, что, в отличие от советских времен, сейчас «ты кликнул в интернете — и смотри что хочешь»:
«Уровень режиссуры невероятно упал из-за того количества информации, которая дает возможность узнать «как», но не учит — «что» (следует снимать. — «Газета»)».
«Квинтэссенцией этого» режиссер почему-то назвал «эссе» ведущей «Эха Москвы» Ксении Лариной, которая написала, что стояла в очереди в первый открывшийся в Москве «Макдоналдс» и это была «очередь за свободой». Публикация журналистки появилась в разгар скандала вокруг очереди в Третьяковку на выставку Серова. «Вот в этом вообще все», — туманно, но осуждающе произнес Михалков.
Он признался, что не против трактовок тех или иных произведений, «но против того, чтобы на горбу великого драматурга режиссер въезжал в свой пиар»:
«Ставит он Чехова, а у него три сестры — лесбиянки, а Тузенбах — гомосексуалист. И все так смело. Братцы! — воскликнул Михалков, пронзительно глядя на аудиторию. — Да это жулье!»
Лектор сообщил, что для него лично на первом месте находится проблема качества кадров, режиссуры. «А качество определяется общим уровнем культуры. Если ты не знаешь, кто написал «Горе от ума», ты открыл планшет и все там узнал. Когда ты пуст и можешь получить то, что надо, извне, в тебе нет загрузки, которая называется человеческим и профессиональным опытом», — окончательно пригвоздил режиссеров к доске позора Михалков.
Разбивая в пух и прах кинематограф, он ни словом не обмолвился о том, что же, собственно, надо сделать, чтобы ситуацию изменить.
После выступления присутствующим было предложено задавать вопросы. «Кстати, вы всегда к аудитории обращаетесь «братцы», а тут и «сестры» есть, — обратил внимание коллеги на женский пол Говорухин. — Так, кто начнет?»
«Сестры» робели, и с места поднялся «братец» — темноволосый молодой человек. Его интересовал поистине глобальный вопрос — сколько за все время существования российского кинематографа было снято фильмов об истории РФ. «Станислав Сергеевич ответит», — поспешил заявить Михалков. Говорухин не обрадовался: «Все фильмы в каком-то смысле об истории. Давайте интересные вопросы».
Студент, представившийся Иваном Мельниковым, посетовал, что «молодежь потихоньку забывает все те ужасы, которые принес нацизм»: «Это создает предпосылки к тому, что может произойти повторение подобной истории. Кино могло бы преподать уроки моему поколению. Видите ли вы смысл, чтобы в России снять что-то подобное — показать героизм нашего народа во время Великой Отечественной войны и позиционировать это как некий глобальный проект?»
На этот вопрос Михалков ответил с радостью — заявил, что в Европе случилась невероятная метаморфоза, что европейская культура «предает основы себя самой», что предаются все заповеди, по которым жило христианство. Так режиссер постепенно подобрался к теме однополых браков. «То, на что было наложено табу, становится возможным, потом допустимым, потом обязательным! А вы посмотрите, как изменилась интонация в адрес России в мире. Нашу страну вдруг стало возможным называть «изгоем»! Инъекциями вводится то, что потом тебя убеждает, кто эти русские такие», — негодовал режиссер.
Но кино, горестно констатировал он, «панацеей не будет»: «Через информационный вброс меняется историческое сознание народов. Как этому противостоять? Я не знаю. Это дело молодых — находить тот внутренний иммунитет, который позволит устоять».
Девушку Лену волновало, почему режиссеры сериалов «позволяют смотреть людям такую скучную пошлость»? А главное — почему сериалы не проходят «никакой цензуры, одобрения среди профессионалов»? И вновь Михалков предложил ответить Говорухину. Тот сказал, что сегодня в кинематограф пришли люди, не читавшие книжек: «У них нет литературного вкуса. Они не могут ни сами сочинить что-либо, ни выбрать из того, что им предлагают. Надо возвращаться к тому, что режиссером не может быть человек, не одолевший всю русскую и всемирную литературу». Михалков с ним не согласился — можно ограничиться знанием только русской литературы, рассудил он.
Отвечая на дальнейшие вопросы, лектор коснулся темы патриотизма: «Президент говорит, что это — национальная идея. Но вы посмотрите, как измываются над ним (патриотизмом. — «Газета»)! Послушайте, что говорят по радио!
Когда огромное количество людей вышло с портретами своих воевавших предков (имеется в виду акция «Бессмертный полк» 9 мая. — «Газета»), какая трагедия случилась для либералов! Сколько фейков появилось в интернете, что вокруг было полно автозаков!
А всего-то люди вышли! А когда очередь на Серова была!..» — тут Никита Михалков замолчал. Возможно, от возмущения ему просто не хватило слов.
Впрочем, он тут же взял себя в руки: «Невозможно быть даже психологически защищенными, когда презираешь свою историю, когда высшая свобода для тебя — очередь в «Макдоналдс», блин-оладий! И очень не хочется, чтобы жареный петух научил нас любить свою родину. Лучше это сделать самостоятельно».
Судя по всему, Михалков исходит из того, что сейчас большинство россиян родину не любят. Или любят не так, как надо. А вот как надо — режиссер не сказал.
