«Я вообще из полиции, но сегодня я Бобер»: как 500 молодых людей сбежали из Москвы в Лес

Холодный осенний лес где-то под Москвой. Кучи палаток, россыпь костров, которые непрерывно горят три дня подряд, толпы парней и девушек в камуфляже. Это не военные сборы и не лагерь молодых бойскаутов, как могло бы показаться со стороны. Здесь не учат управлять дронами, вязать узлы или ходить строем — но попасть сюда каждый год стремятся сотни желающих.

«В этот раз конкурс на место был пять человек… А наш Вождь, говорят, ездил семь раз, больше не пустили… У нас в этом году одна девушка ушла сразу, как узнала, что не будет душа», — переговариваются участники.

То, что здесь происходит, называют просто словом Лес с большой буквы. «Лес» уже 20 лет проводит Российский технологический университет (РТУ МИРЭА), но даже внутри его стен не все знают о существовании этого проекта. Для участия быть в МИРЭА и вообще студентом не обязательно, хотя в первую очередь стараются привлекать первокурсников. Те, кто «прошел Лес», попадают в своеобразное братство переживших ни на что не похожий опыт. Масштабы братства впечатляют — каждую осень Лес собирает около 500 человек.

«Сложно объяснить, чем мы тут занимаемся… Вроде просто бегаем-рвем погоны, а будто целую жизнь каждый раз проживаешь», — задумчиво отмечает один из участников, встреченных мной на лесной тропинке.

«Вождь должен быть как в жизни — с мозгами»

В основу «Леса» положена старая-добрая советская «Зарница». Всю ораву участников делят на 16 команд, из которых лишь одна в итоге станет «Хозяевами Леса». Каждый игрок носит на плечах, ногах и руках погоны на липучках, задача — сорвать погоны с врага, сохранив при этом свои. Потерял все погоны — «умер». Что интересно, не каждый готов в принципе принять такую механику.

«Срыв погон для меня — это сразу удар в [лицо] без разбора. Я даже как игру или шутку не могу это принять. Это честь и достоинство военнослужащего», — отрезает знакомый молодой человек, отслуживший в армии, когда я пытаюсь объяснить суть «Леса».

Однако если советская игра подспудно готовила юных пионеров к возможной войне, «Лес», наоборот, максимально абстрагируется от реального мира. В отличие от «Зарницы», у происходящего есть сюжет, поданный в сказочно-славянской эстетике. Соревнуются между собой не команды, а «племена», у каждого племени свой дух-хранитель в виде животного или птицы, в честь которого оно названо: «Вороны», «Змеи», «Филины», «Барсы» и т. д. Во главе племени стоит не капитан, а выборный Вождь.

В процессе племена сталкиваются, воюют или дружат не только друг с другом, но и с населяющими чащу «лешими», «дремунами», «дивами», «разбойниками» и даже местной Бабой-Ягой. Мистических персонажей изображают люди, как правило, взрослые, которые сами когда-то были обычными игроками, а потом перешли в организаторы.

«В прошлом году настоящего актера кто-то привез. По-моему, он не особо понял происходящее, но кайфанул максимально», — делятся бывалые участники. — «Впрочем, и некоторые наши так отыгрывают роли, что кино снимать надо».

Последнее, действительно, впечатляет. Проведя на игре некоторое время, понимаешь, что «Лес» дает каждому шанс на вторую жизнь. Если в обычной ты всего лишь студент, бариста, айтишник, то здесь можно стать кем угодно. Всемогущим Лешим, перед которым склоняются все племена. Вождем, за которым без раздумий идут в бой. Просто бойцом, на которого с восхищением смотрят другие.

«Я так завидую тем, у кого это врожденное. Кто приезжает в Лес, и у него сразу получается обрывать погоны. Они легенды. Когда была Битва Сильнейших (ежегодный турнир, куда каждое племя выставляет трех чемпионов, и за их сражением следят сотни зрителей), у меня аж сердце замерло, так они махались друг с другом», — с глубоким уважением признаются некоторые игроки.

Пусть и на три дня, но для своих участников Лес становится реальнее мира за его пределами. Мировые новости, личные проблемы — для постороннего просто нет времени. Это редкое место, где в руках практически невозможно увидеть телефон. Вместо соцсетей нужно успеть напилить дров для лагеря, подшить форму, обсудить стратегию, помыть котлы и хотя бы чуть-чуть поспать.

В таких условиях еще вчера незнакомые друг с другом быстро становятся действительно одним племенем. Пока парни сообща колют поленья и таскают воду, девчонки латают их куртки и помогают с едой (патриархальное разделение труда, вроде как устаревшее в современном городе, в условиях выживания на природе само собой оказывается естественным). Каждое племя обитает отдельным лагерем вокруг своего костра, который обязано круглосуточно поддерживать, и полностью само себя обеспечивает.

Понаблюдав за лагерями, я замечаю, что успешнее всего себя проявляют команды, которые успели больше всего сдружиться, а вовсе не те, где больше «крепких мужиков». Те, у кого в лагере никогда не переводятся дрова, и где без вопросов помогают друг другу — те и на игру выходят устрашающей сплоченной группой.

«Еще от Вождя зависит. Вождь должен быть как в жизни — с мозгами. Часто выдвигают тупо самых сильных и наглых, но они не шарят. Вождь влияет, какой дух в племени, как они себя показывают, каким путем он их ведет. Это игра, но на самом деле, это же симулятор реальной жизни», — размышляет опытный Вождь, которого я прошу назвать главное качество хорошего лидера.

«Магия — это для девок»

Без сильного духа в Лесу некуда — игроки спят по пять-шесть часов в палатках, все время на ногах, иногда получают травмы. Случайно подвернул ногу, потянул плечо, неудачно упал, не говоря о синяках и мозолях — несмотря на строгие правила безопасности, полностью избежать этого невозможно (потому к участию допускают только совершеннолетних, а для пострадавших дежурит палатка спасателей, при необходимости их сразу отвозят в ближайший травмпункт). На этом фоне можно неожиданно узнать что-то новое про самого себя.

«Блин, я устала уже, не хочу махаться», — подслушиваю я жалобы девчонок в одном из племен.

«У меня, кажется, палец сломан. Да пофиг, только переживаю, что теперь мало погон сорву нам», — волнуется девушка в другой команде, которая еще до игры переживала, что придется убирать дорогой маникюр на ногтях.

Сама механика боя по-своему уравнивает шансы игроков. Погоны цепко держатся на своем месте, а противников запрещено бить, кидать на прогиб, специально валить, держать за руки — использовать любые силовые приемы. Поэтому для успеха совершенно не обязательно быть самым физически сильным, высоким или агрессивным (наоборот, агрессия крайне не приветствуется). Талантливый боец вырабатывает технику, чем-то похожую на танец, построенную на ловкости и хитрости, и среди умелых воинов немало девушек.

«Нет ничего страшнее в Лесу, чем 150 сантиметров чистейшей ярости с единственным погоном на ноге», — смеются парни, обсуждая участниц.

Вдобавок, погоны можно снимать магией. Это тоже непросто, соревноваться в ловкости не надо, зато для «колдунов» разработана сложная система правил. Впрочем, некоторые принципиально не пользуются таким способом, потому что «магия — это для девок».

«Я вообще из полиции, но сегодня я [Бобер] (название племени изменено по просьбе участника). На Лесе уже не первый раз, очень люблю этот проект. Тут отдыхаешь от всего, от работы», — делится девушка-колдун, на моих глазах с помощью магии пачками снимающая погоны с чужаков.

«А ты кем работаешь в обычной жизни?» — интересуюсь я у судьи, который здесь представляет особую касту. Одетые полностью в черное, они следят за безопасностью и соблюдением правил, один их свисток сразу останавливает все вокруг. Авторитет любого из них в Лесу непререкаем.

«Да, честно говоря, никем особо не работаю. Так, дома сижу», — смущается судья.

«Сердце не может умереть»

Основной возраст участников — до 25 лет, поэтому никто «не упарывается постоянно по серьезке», как выражаются игроки. Над чащей то и дело летят смешные кричалки, играются шуточные свадьбы, а какие-нибудь взрослые страшные «нелюди» с удовольствием приносят колонку и пританцовывают между боями.

«На медведя не быкуй! У него огромный… тотем! — хором орет племя Медведей, пробегая мимо на свое задание. — Сосем.. только лапу!»

«Я говорю — Макан! Вы говорите? Кабан!» — переделывает обидный матерный мем про популярного русского рэпера другая команда. Нецензурная брань на проекте (как и алкоголь) запрещена, и, что удивительно, это правило соблюдают.

«А мы слышали, у Ящеров в этом году какая-то интересная кричалка? Может, они ее расскажут?» — любопытствуют ведущие на одном из общих собраний. «Ящеры» скромно помалкивают (позже выясняется, что их внутренняя речовка звучит так: «Как глубоко? По самые яйца!»)

Забавным образом все это сочетается с крайне серьезным сюжетом самого «Леса». Это одна масштабная история, которая развивается 20 лет и зависит от решений племен каждый год. Разумеется, на кону судьбы мира, но есть место и множеству маленьких моральных дилемм. Убить невиновного человека или пощадить и потерять время? Пытаться спасти погибающий город или помочь разграбить его и забрать добычу? Вступить в секту с туманными целями, обещающую поддержку вашему племени, или до конца остаться верным старым богам?

«Правильных» решений нет, но последствия не заставят себя ждать — порой весьма неожиданные. Все задания племен связаны с общим сюжетом, на основе своего выбора они получают дальнейшие квесты и конфликтуют между собой. Ведь если вы хотите защитить невинных, то другие не прочь уничтожить вас вместе с ними.

«Я не представляю, сколько труда во все это вложено. Ты в курсе, что организаторы заезжают на полигон за неделю до игроков? Главное, им же за это не платят. Мне грустно, что какая-нибудь семнадцатилетка даже не понимает ценность этого места. Столько человек тратят год на то, чтобы создать для нас сказку на пару дней», — вздыхает Вождь «Барсов», с которой я обсуждаю проект.

Сколько стоит «Лес», никто не раскрывает (для игроков участие бесплатное), на сайте проекта не указано ни одного спонсора. Ради игры при этом все делается с нуля — антуражные локации посреди голых полян, дороги, сцена с электричеством, где по вечерам проходят концерты и театральные номера, костюмы для множества персонажей. К тому же, всех игроков централизованно завозят и увозят на автобусах.

По мере погружения я узнаю самый тревожный слух этого года — поговаривают, что этот «Лес» последний. То ли начались сложности с финансированием, то ли кто-то из основных создателей собрался на покой, но пока никто не знает, что будет дальше. Под стать слухам заканчивается и текущий сюжет — в этот раз племена не смогли принять верное решение и спасти мир. В конце третьего дня организаторы объявляют Конец света, и на этой ноте игра заканчивается.

«Чем закончился «Лес. Сердце Мира»?... Сердце Мира поглотила Мгла. Сегодня весь наш Лес умер», — коротко гласит последний пост в официальной группе проекта.

«Какова жизнь вокруг, такой и Лес получился в этом году, — задумчиво говорит один из игроков, с которым мы пытаемся осмыслить сюжет. — Если честно, жесть, такого финала никто не ожидал. Но, знаешь, я уверен, каждый ждет, что это еще не конец».

На четвертый день Лес разбирают. Локации сворачивают, мусор тщательно подбирают, участников забирают вереницы автобусов, костры племен гасят и закапывают пепелища. Пустая чащоба остается в нетронутом виде. Глядя на нее в тишине, кажется, что ничего и не было.

Однако, снова взяв в руки телефон, я с интересом наблюдаю, как «Лес» продолжает жить. Участники создают чаты, договариваются о встречах в городе, вспоминают волнующие моменты, продолжают обсуждать сюжет. И делятся тем, как мечтают вернуться обратно.

«Как думаешь — что дальше?» — с некоторым беспокойством спрашивают меня на прощание.

«Мне кажется, они, возможно, сами до конца не осознают, что создали за 20 лет. Но это место так выросло, что не может просто угаснуть. Слишком много людей любят его. И верят, что Лес так или иначе вернется, даже если мгла поглотит все вокруг», — в духе проекта отвечаю я, бережно убирая нашивку своего племени в карман.

Даже если это можно назвать эскапизмом, возможно, сегодня именно в таком месте как никогда нуждаются многие из нас, независимо от возраста.