— Ощущали ли вы поддержку россиян во время боя с Джоном Руисом?
— Я всегда ощущаю за своей спиной соотечественников-россиян и особенно питерцев, которые за меня болеют. Хочу отметить, что эта победа знаковая не только для меня, но и для всей команды, вкладывавшей душу и силы в подготовку к матчу с Руисом.

— В какой момент вы почувствовали себя победителем?
— Пока меня не объявили чемпионом, тревожные сомнения оставались. Все-таки Руис был действующим чемпионом мира, а я не смог его нокаутировать. С замиранием сердца ждал объявления судейского вердикта.

— Удивил ли вас чем-то соперник?
— Прежде всего, тем, что он привез в Германию сорок чемоданов. Утверждал, что в них какие-то сюрпризы. Кроме того, Руис потребовал, чтобы ринг был максимальных размеров. Что же касается тактики ведения боя, то мой тренер Мануэл Габриэлян предупреждал: нужно настраиваться на вязкую, неприятную борьбу. Руис, как показали его предыдущие поединки, всегда стремится войти в клинч, навязать ближний бой. Мы использовали опыт Леннокса Льюиса, который своей массой подавлял таких соперников, как Тайсон и Туа. Превосходя конкурентов габаритами, британец навязывал свою манеру, и его противники к концу боя просто уставали. Бокс такая штука — приходится рассчитывать все варианты.

— Какое значение эта победа имеет для российского бокса?
— Будем надеяться, что взоры западных промоутеров обратятся к нашей стране и лучшие наши боксеры-профессионалы будут чаще блистать в самых престижных боях.

— Как вы чувствуете себя на ринге против боксеров, работающих в правосторонней стойке?
— Еще в период занятий легкой атлетикой тренеры специально заставляли толкать ядро или метать диск левой рукой. Это развило координацию, так что больших проблем в бою с левшой испытывать не буду. Нужно будет, конечно, месяц-два специально позаниматься, поработать в спаррингах.

— Почему до сих пор вы не выставили на всеобщее обозрение свой чемпионский пояс?
— Его мы подарили Джону Руису. Уж больно парень расстраивался после поражения. Все равно пояс мне был мал. Новый, нужного размера, изготовят через две недели.

— Американец перед началом боя в Берлине сравнил вас с Кинг-Конгом, а с кем можете сравнить его вы?
— Серьезный вопрос. У меня всегда возникали проблемы, когда нужно было придумывать унизительные определения для соперников. Ну а на Руиса не обижаюсь: Кинг-Конг — личность популярная, и такое сравнение мне только льстит.

— Удалось ли вам пообщаться в Берлине с легендарным Мохаммедом Али?
— К сожалению, он чувствует себя намного хуже, чем об этом говорят и пишут. Само появление его на нашем матче с Руисом можно назвать подвигом.

— О чем спрашивали вас в первые минуты после завершения боя?
— Подоспевшие немецкие журналисты интересовались, получил ли я уже поздравление от президента России. Дело в том, что я знаком с Владимиром Владимировичем Путиным с 1995 года, когда он еще работал в администрации Санкт-Петербурга. Некоторые почему-то убеждены, что мы дружим семьями.

— Что вы будете делать с экипировкой, в которой проводили чемпионский бой?
— В этом плане я не суеверен. Лет пять дрался в одной форме. К бою в Берлине была сшита новая. Возможно, проведу в ней еще несколько поединков. Во всяком случае, говорить о создании музея Николая Валуева еще рано.

— Ваш триумф в Берлине почти совпал с премьерой на российском телеэкране фильма Владимира Бортко «Мастер и Маргарита». Правда ли, что вам предлагалась роль Марка Крысобоя?
— Известный питерский режиссер позвонил мне и предложил роль в своем фильме. К сожалению, в это время я должен был ехать на сбор в Армению. Жаль, конечно, что не удалось сняться с великими артистами, но на первое место ставлю профессию. Бортко же я порекомендовал своего друга, который переехал из Екатеринбурга в Питер с целью стать профессиональным боксером. Только он решился на это в таком возрасте, когда дебютировать на ринге поздновато. Зато теперь стал актером!