Цикл выставок «Золотая карта России» в Третьяковке продолжен и в наступившем сезоне. Парад художественных собраний из глубинки отличается редкой стабильностью: за два с половиной года сбоев в программе не было, а отдельные выступления запомнились надолго. Сейчас экспозиционная площадка в Инженерном корпусе отдана Государственному художественному музею Алтайского края.

Барнаульский музей, можно сказать, из юниоров – ему еще нет и полувека, и рос он в основном за счет поддержки из центра, но похвастаться есть чем. Это только по официальной версии он молод. В действительности еще в 1826 году дерптский профессор Карл Ледебур восхищался сокровищами «Барнаульского музеума», а раннесоветский Музей живописной культуры, открытый в здании православного храма, запомнился современникам фантастической экспозицией: клирос и царские врата были украшены работами Кандинского и Малевича.

Нынешняя выставка сохраняет следы былой эклектики: иконы располагаются рядом с авангардом. Правда, в барнаульском варианте они практически ровесники, поскольку речь идет о старообрядческих иконах столетней давности. Демонстрируются симпатичные работы мастера Викулы Балыкина из села Залесово, который закончил свои дни в ГУЛАГе. Этим обстоятельством авангард тоже неожиданно оказывается сближен с иконописью: в нескольких метрах от балыкинской «Троицы» помещен шикарный алтайский пейзаж Александра Древина, расстрелянного в 1937-м. Путешествия вместе с женой Надеждой Удальцовой по горному краю привели художника к творческому взлету, его лучшие работы написаны по мотивам этих поездок.

Хронологически экспозиция начинается с XVIII века, с классицизма. Есть очень забавное полотно немца Антона Рафаэля Менгса «Триумф Екатерины», где императрица, уподобленная древнегреческой Фемиде, восседает на троне в окружении других античных богов и героев. В целом структура экспозиции не сильно отличается от предлагавшихся другими музеями в рамках «Золотой карты». Аллегорическая композиция художника школы Лосенко, женский портрет работы Тропинина, очередная лунная ночь в Феодосии, увиденная Айвазовским с балкона, неоконченный «Портрет жены» Валентина Серова… Местный колорит выражен двумя мини-персоналками. Справа от входа помещены пейзажи Григория Гуркина (Чорос-Гурэ) — первого национального живописца, обучавшегося в петербургской Академии художеств у Шишкина. Справа — мемориальный раздел другого певца речных порогов и горных перевалов, Андрея Никулина. Оба были вполне мастеровиты и влюблены в родную природу, а что до модернизма – на то имеются столичные художники вроде представленного Петра Кончаловского.

Впрочем, и уроженцы Алтая не чуждались авангардных исканий. Несколько композиций Павла Басманова, почти всю жизнь прожившего в Ленинграде, но не отрывавшегося от корней, являют собой пример российского космизма. Линия горизонта от края до края, условно решенные земля и небо, а между ними – что-нибудь повседневное: едет повозка, собирают хворост и т. п. Вообще, эта чудесная окраина империи привлекала самых разных художников – и реалистов, и символистов, и экспрессионистов. Если из многих музеев и частных коллекций собрать работы, вдохновленные Алтаем, получилась бы любопытная экспозиция, но барнаульцы могут оперировать лишь тем, что имеют. Получается без лишней роскоши, зато с трепетом, присущим почти всем региональным музейщикам.