Цивилизация
Мировые лидеры нефтяной отрасли по итогам первого квартала показали хорошие результаты. Так, британская ВР, отчитавшаяся во вторник за январь – март, продемонстрировала чистую прибыль на уровне $1,5 млрд. Для сравнения, в четвертом квартале 2016 года этот показатель составил $0,4 млрд, а по итогам первого квартала прошлого года — $0,5 млрд.
При этом прибыль превысила и ожидания: так, консенсус-прогноз, подготовленный Thomson Reuters, предполагал ее на уровне $1,26 млрд.
Свободный денежный поток компании составил $4,4 млрд. И хотя этот показатель оказался ниже, чем в четвертом квартале 2016 года ($4,5 млрд), он значительно превысил результаты годичной давности: в первом квартале cash flow было на уровне $3 млрд.
«Наш год начался хорошо», — прокомментировал результаты глава ВР Роберт Дадли.
Хорошо год начался не только у ВР. В конце апреля отчитались за первый квартал такие крупные игроки, как американская ExxonMobil и Chevron, а также французская Total.
Exxon за январь – март продемонстрировала прибыль в $4,01 млрд, что в 2,3 раза выше, чем результаты первого квартала 2016 года.
Chevron показала $2,68 млрд чистой прибыли против чистого убытка в $725 млн годом ранее. Прибыль Total выросла в 1,5 раза, составив $2,6 млрд.
Главную роль в улучшении финансовых показателей сыграл рост цен на нефть.
«В январе – марте 2016 года средняя цена барреля Brent составляла $34,6, — комментирует аналитик Райффайзенбанка Андрей Полищук. — Тогда как в первом квартале 2017 года средняя цена составляла уже $54,1».
Таким образом, цена нефти выросла примерно на 57%.
Котировки постепенно росли на протяжении всего 2016 года, на фоне ожиданий по соглашению об ограничении нефтедобычи. Об этом соглашении весь год говорили страны ОПЕК (в первую очередь — лидер картеля Саудовская Аравия), а также Россия.
Первый раз заключение соглашения сорвалось из-за позиции Ирана, который отказался замораживать уровень добычи. Это событие произошло в апреле прошлого года, но не смогло сбить цены. Окончательную версию соглашения (с предоставлением Ирану преференций) ОПЕК и 11 независимых производителей приняли только в конце ноября. Страны картеля пообещали сократить совокупную добычу на 1,2 млн баррелей в сутки, независимые производители приняли на себя обязательства по снижению производства в общей сложности на 558 тыс. баррелей в день, причем сокращение в размере 300 тыс. баррелей обещала обеспечить Россия.
По словам Андрея Полищука, до конца 2017 года именно вопрос пролонгации соглашения о сдерживании добычи будет основным фактором влияния на цены. Решение по этому поводу должно быть принято в конце мая в Вене. На данный момент крупнейшие производители склоняются к тому, что действие соглашения нужно продлевать.
«Если оно не будет пролонгировано, то на фоне растущей добычи в США рост добычи в странах ОПЕК и у других производителей приведет к росту предложения на мировом рынке и, следовательно, падению цен», — предупреждает аналитик.
А это, в свою очередь, ударит по финансовым результатам компаний нефтяного сектора.
В любом случае, по словам Полищука, в 2018 году основным драйвером для цен станет уже американская нефтяная статистика, а Штаты активно развивают нефтяной сектор.
Так, на прошлой неделе президент США Дональд Трамп отменил указ своего предшественника Барака Обамы об ограничении добычи углеводородов на шельфе и разрешил расширение работы на шельфе в Атлантическом, Тихом и Северном Ледовитом океанах, а также в Мексиканском заливе.
Министр природных ресурсов и экологии России Сергей Донской считает, что новый указ Трампа по расширению добычи нефти и газа на шельфе США означает конец эры добычи сланцевой нефти.
«Конец сланцевой эры. <…> новая администрация делает ставку на шельфовую добычу, несмотря на существенно больший объем затрат по сравнению с проектами добычи сланцевой нефти», — написал во вторник, 2 мая, Донской на своей странице в Facebook.
По его словам, в настоящее время континентальный шельф США обеспечивает 18% добычи нефти и 4% добычи природного газа. Из 6,9 млн кв. км континентального шельфа США только 68 тыс. кв. км лицензированы и только на 18 тыс. кв. км (885 лицензионных участков) ведется их добыча. Приблизительно 97% всех лицензионных участков находится в Мексиканском заливе.
Ресурсный же потенциал всего континентального шельфа США оценивается в 12,3 млрд т неоткрытой технически извлекаемой нефти.
«Шельф — однозначный приоритет (в США. — «Газета»), именно поэтому против шельфовых проектов в России были установлены внешнеполитические барьеры», — заключил Донской.
