За время скандала с арестом совладельца ЮКОСа Платона Лебедева стало понятно, что действия прокуратуры, весьма сомнительные с точки зрения разумного правоприменения, пользуются несомненной общественной поддержкой. Прокуроры, хотя и выглядят как на подбор, однако воспринимаются совсем не так, как написано на их лицах, а вполне уважительно. В результате привычно ехидное прилагательное «независимая» постепенно теряет ироническое звучание. И рука Устинова вроде бы уже ничем и не отличается от руки справедливости.

Причем понимание прокурорские работники находят в самых разных социальных группах. Социологические опросы показывают, что россияне в принципе согласны на то, чтобы несправедливо поделенное переделить заново и наказать тех, кто плохо делил. И причина этой поддержки не столько в том, что россияне «разочарованы прихватизицией» и «устали от реформ». Энтузиазм в отношении того, что прокуратура восстанавливает попранную справедливость, укоренен в традиционных и очень устойчивых народных представлениях об устройстве мира.

Важнейшим мировоззренческим стрежнем жителя России во все времена было ощущение, что он лишился чего-то важного, главного и общего.

Эту важную вещь у него украли. Так, в царствование Петра Первого весьма была распространена идея, что настоящего царя украли и подменили. Особенно часто русский народ вспоминал об украденной боярами книге, где была написана вся самая главная правда. Еще бояре украли крестьянскую волю и землю. Известны апокрифы о том, что царь объявил волю, но бумагу украли и спрятали. Украли, разумеется, бояре. Так и земля была общей, но и ее дворяне умыкнули.

С возвращением в обиход частной собственности возродилось и чувство общей потери. Вслед за разговорами о сырьевом характере экономики возникло и выкристаллизовалось ощущение того, чего именно лишились «крестьяне» в этот раз. Стало ясно, что у них украли Недра. Были они общие, а теперь — нет. Теперь ими пользуются тоже в своем роде Долгоруковы и Голицыны.

Прокурорам сочувствуют не только потому, что они борются с теми, кто присвоил общую собственность. Одновременно операция прокуратуры компенсирует чувство гражданской незащищенности.

Если сами граждане защищены от произвола исключительно случайным стечением обстоятельств, то распространение беззакония, причем справедливого, по их мнению, и законного по форме, на элиту встречает естественную поддержку. На том же механизме была основана народная поддержка Петра Третьего, что отозвалось во множестве одноименных самозванцев, и его сына Павла Первого. Репрессии Павла в отношении дворянства, конечно, породили, известно чем закончившееся дворянское недовольство, но хрестоматийный «капитанина», вставший на пути заговорщиков, новым царем скорее был доволен. И именно потому, что рабство и произвол, от которых он столько претерпевал, были распространены Павлом на тех, кто порол сам, но рос непоротым.

И в этом смысле ставшая расхожей фраза, что если для Платона Лебедева потребовался генерал, то для остальных хватит и сержанта, мало кого, как мы видим, убеждает. И интерпретируется скорее так, что если на нас был сержант, так и на вас нашелся генерал.

~ Нынешняя бизнес-элита представляет защиту своих гражданских свобод сегодня как гарантию универсальной гражданской независимости, которая будет распространена на все общество в будущем. Но надежда на то, что общественное мнение заступится за нее, чтобы отстоять не только ее, а и будущие свои гражданские свободы, не оправдывается. Для народа свобода и независимость аристократии не связаны с его личной свободой. Универсальная ценность закона и права это гораздо более тонкий и молодой для России механизм, и он сейчас явно не может конкурировать ни с чувством обобраности, ни с удовлетворением от того, что боярина секут так же, как и он сечет.

Генеральной прокуратурой движет тот же мотор, который отменяет реформу ЖКХ и переносит отмену призыва. Из социологических данных видно, что партии, формирующие социалистический запрос, популярнее реформаторских сил. Важнейшей целью и двигателем социалистического реванша сегодня стала рента, которую требуют уже не для того, чтобы употребить на, к примеру, выплату долгов, на что все были согласны два-три года назад, а на что-нибудь более «полезное», «справедливое» и «народное». И прокуратура — лишь только ведомство, которое добывает эту ренту.